Ударная волна

Объяснение было, конечно, дурацкое. Но напарника Абу оно устроило – то, что произошло на самом деле, ему просто и в голову не могло прийти. Мыслимо ли предположить, что вместо напарника, на твоих глазах спустившегося в затопленный отсек по лестнице, с тобой разговаривает враг?

Полундра рискнул отпустить одну руку. Араб не пошевелился. Ну, точно, готов. «Первый раз кого-то утопил, – промелькнула в голове у Полундры мысль. – Стрелял, взрывал, голыми руками убивать приходилось, ножом… Да чем только не доводилось. А вот топить пришлось впервые. Эх, работка досталась… Какого хрена я в свое время в Политехнический не пошел?!»

– Ну, что там? – спросил его напарник Абу.

– Глубоко, – отозвался Полундра, вытаскивая из ножен, висевших на поясе утопленника, нож. – Вода не прибывает.

– Поднимайся.

Полундра полез вверх по лестнице.

– Эй, Абу, а что это… – Голос боевика оборвался, перешел в булькающий хрип. Из горла у него торчала рукоятка ножа.

Полундра мгновенно взлетел по лестнице, подхватил автомат, а его бывшего владельца спихнул вниз. Осмотревшись по сторонам, Сергей установил, что находится в одном из аппаратных помещений. Значит, чтобы выйти к камбузу и столовой, где содержатся пленники, нужно двигаться сначала влево, вот по этому коридорчику, а потом, когда он расширится, прямо. Боевиков поблизости, скорее всего, больше нет, вряд ли у Хасана их много осталось, чтобы больше чем по два человека на осмотр повреждений посылать.

На пути к столовой больше Сергею и правда никто не попался. Зато у самого помещения, в котором держали заложников, стояли двое часовых. Они Полундру не заметили – он применил старый, но действенный трюк: выглянул из-за угла лежа. Человек наиболее хорошо видит то, что происходит примерно на уровне его глаз, то, что совсем низко, замечает с трудом – этим Полундра и воспользовался. Он выглянул на какую-то долю секунды и тут же спрятался. Ни один из боевиков этого движения не заметил. Впрочем, ситуация все равно была неутешительная. К дверям, которые эти двое охраняли, вел длинный и довольно широкий коридор. Он был абсолютно пустой – спрятаться решительно не за чем, никаких укрытий нет. Выскочить и попытаться срезать их одной очередью? Может, и получится, конечно. Но по крайней мере один из них успеет ответить. Шанс получить пулю очень велик. А главное, внутри, с заложниками есть еще как минимум трое боевиков – ведь Бойко говорил, что моряков впятером сторожат. Они услышат выстрелы, выскочат… А может, и не выскочат, если не дураки. Вместо этого они могут связаться с Хасаном, потребовать помощь. Или просто начать расстреливать заложников. Нет, нельзя здесь атаковать в лоб. У него нет права на ошибку, от него сейчас слишком многое зависит. Но что же тогда придумать? Полундра осмотрелся. Ничего, что могло бы помочь. Эх, если бы можно было переодеться, чтобы выглядеть как один из них… Хотя нет, тоже не пойдет. Очень уж сильно он от араба отличается, тут как ни переодевайся, не поможет. Да и потом такая уловка позволила бы в лучшем случае поближе к этим двум часовым подобраться, а дальше все пошло бы так же, как и в первом варианте. А это его не устраивает.

Полундра крепко, до боли стиснул зубы. Время уходило, а он ничего не мог придумать! В любую секунду может появиться или сам Хасан, или его люди. Тогда его зажмут между двух огней, и надежды вообще никакой не останется. Что же делать?! Неужели нет ничего лучше, чем переть напролом и рассчитывать на удачу?! Очень похоже на то…

«Стоп! – Полундра остановил себя буквально перед рывком. – А если попробовать зайти со стороны камбуза?! Точно! Как же я сразу не сообразил!»

Сергею даже стыдно немного стало. В самом деле, ведь должен же быть еще один вход. Одна дверь ведет в столовую, но за ней-то камбуз расположен, кладовые и каптерки. И где-то там должна быть еще одна дверь. Обязательно должна быть – на кораблях у любого помещения должно быть не меньше двух выходов, этого требуют элементарные правила техники безопасности на случай пожара. Но террористы русских правил не знают! И вряд ли они успели толком разобраться во всех подсобках, расположенных за камбузом. Они же все заперты, очень сомнительно, чтобы у них дошли руки все двери выломать. Так что еще один выход они могли проморгать.

Полундра быстро встал и тихо побежал обратно по коридору. Ему нужно было скорее найти этот самый второй выход, превратив его во вход. Эх, знать бы еще, заперт он или нет. Вообще-то, по правилам, должен быть не заперт. Но наверняка незапертая дверь, ведущая в его помещения, не очень-то нравилась коку. Так что все зависит от того, давно ли он получал по шее за нарушение правил техники безопасности.

Отыскал нужную дверь Полундра с третьей попытки. Кто другой за сутки бы ее не нашел, но Сергей уже на каких только кораблях не плавал. Опыт был, так что, даже не зная точно, он мог сделать довольно разумные предположения насчет местонахождения второго выхода из камбуза. Третье из таких предположений оказалось верным. И дверь была не заперта! Вернее, заперта, но всего лишь на жалкую задвижку, которую Полундра преспокойно отодвинул кончиком ножа. Молясь о том, чтобы дверь не скрипнула, Сергей потянул ее на себя. Скрип раздался, но, к счастью, не слишком громкий. За дверью оказался коротенький коридорчик, посреди которого стояла колода с воткнутым в нее мясницким топором. Рядом с ней стояли несколько ведер, несколько больших кастрюль, таз с мутновато-коричневой жижей на дне. На другом конце коридора была приоткрытая дверь, ведущая в камбуз. Приоткрыта она была чуть-чуть, увидеть, что за ней творится, было невозможно. Полундра подкрался к двери, держа автомат на изготовку, прислушался. В камбузе было тихо.

«Если здесь кто и есть, то смотрит он не на дверь, ведущую к каптеркам, а на заложников», – подумал Полундра. И заглянул в щель. Оказалось, что рассчитал он правильно. Боевик в камбузе был, но стоял он к Полундре спиной, у раздаточного окна, направив в него, как в амбразуру, свой автомат. Через окно были видны сидящие за двумя столами моряки – человек тридцать. Посчитать точно не получалось – обзор был ограничен. Боевиков видно не было, но Полундра знал, что в столовой их должно быть еще двое. Скорее всего, они у стен стоят. Это наиболее логично. Когда двое-трое с огнестрельным оружием стерегут несколько десятков, располагаться они должны метрах в десяти-пятнадцати от своих пленников. Уж это террористы наверняка знают.

Полундра пристально смотрел в спину боевика, стоявшего у раздаточного окна. Пристрелить его сейчас – проще простого. Но тогда как бы другие не стали в заложников палить. Кстати, могут и не в заложников – перегородка между камбузом и столовой то ли из ДСП, то ли из фанеры. Могут просто начать палить в нее длинными очередями, тогда у них есть шанс его зацепить. Нет, не годится. Нужно убивать первого бесшумно. И еще желательно внимание двух других отвлечь. Жалко, что и то и другое одновременно сделать не удастся. Хотя… Почему это не удастся? Можно попробовать!

Полундра обдумал пришедшую в голову мысль. С одной стороны, не слишком ли круто? Да и подействует ли? А с другой – не слишком. Это террористы, они сами себя поставили за грань всех законов. По отношению к ним жестоких методов нет и быть не может. А то, что может не подействовать… Ну, шансы есть. Эти ребята, конечно, на смерть и кровь насмотрелись, но ведь убивают, как правило, они сами. А когда убивать начинают их, это совершенно по-другому выглядит в их глазах – об этом на спецкурсах, посвященных психологии террористов, Полундре неоднократно рассказывали. Так что то, что он собирается им продемонстрировать, вполне может произвести нужное впечатление. Есть весомый шанс, что хоть на секунду, но они впадут в шок.

«Ну, так чего же ты ждешь?» – мысленно спросил сам себя Полундра. Он оглянулся, смерил взглядом воткнутый в колоду топор – здоровенный, тяжелый. На мгновение Сергей засомневался, сумеет ли он осуществить задуманное чисто физически. И тут же ответил сам себе – сумеет. Главное – решиться. А именно решимости он набраться никак не мог.

«Тряпка! – мысленно прикрикнул на себя Сергей. – Сейчас не до сантиментов! Потом, когда люди будут освобождены, можешь напиться, если нежный такой! Ну, вперед! В конце концов, такие парни, как эти, очень любят головы людям рубить и глотки резать – в том числе и перед телекамерами. Так что пусть не обижаются, если им ответят тем же! Ну, спецназовец ты или говнюк малахольный?! Вперед!»

Этот внутренний монолог возымел действие. Сергей попятился, дошел до колоды, аккуратно вытащил из нее топор. И снова подступил к двери. Слегка потянул ее на себя – дверь сдвинулась на пару сантиметров, без малейшего звука. Еще немного. И еще… Вот щель уже достаточно велика, чтобы в нее пройти. На всякий случай еще несколько сантиметров… Вот так.