— Послушайте, отцы, скажите лучше, Бурцева, кореша моего, убили здесь, в этой самой камере? — спросил Гордеев, когда все замолчали в ожидании дальнейшего развития событий.
— Убили. Задушили во сне. Знаешь, как это бывает? Человек в камере ложится спать и думает, что до завтра уж с ним ничего не произойдет. А утром не просыпается. Потому что заточку в легкое всадили или задушили нежно, — пояснил Мочало.
— Отцы, я вам сразу скажу — я к его делам никакого отношения не имел. Я ничего про них не знаю и знать не хочу! — быстро заговорил Гордеев. — Я даже больше скажу — он, Бурцев, меня кинуть хотел, когда осмий украдем.
— Как быстро ты открещиваешься от своего подельника. Нехорошо, — заметил пахан.
Шестерки Шумовского потихоньку отступили к своим нарам, благословляя недалекого новенького, которому лучше бы в этот момент сидеть и помалкивать, авось не тронут, а теперь все внимание переключилось на него, и быть ему битым, а то и опущенным.
— И взял-то всего, смешно — три грамма. Это разве много? — обратился к пахану Гордеев. — Так за что его?..
— Да уж, видать, подороже порнухи с певицей! — ответил Таможня. — осмий используется где угодно, он стоит бешеных денег и на него за границей колоссальный спрос.
— Ага, и нам в универе говорили, что он сто тысяч долларов за грамм тянет, — встрял вдруг в разговор Скрипач.
— Скрипачок у нас образованный! — поддел его Румын.
— А я вот что скажу, главное образование — оно на зоне получается. Глядите на мой диплом! — хлопнул себя по татуированному животу Ганс.
— Диплом-то больно синий, — заметил Мочало, как бы невзначай накрывая рукой заточку на столе, — как бы не сделать его красным маленько.
Ганс и Мочало вяло переругивались. Скомандовали обед. Заключенные с мисками и кружками кинулись к окошку. Лучшее, понятно, отнесли пахану и его окружению, остальное поделили между собой простые зэки. Гордеев был не особенно голоден, а при виде баланды аппетит у него совсем пропал, поэтому он подставил свою миску, когда совсем уже одна жижа осталась.
Зэки застучали ложками, уписывая баланду. Один старый взяточник Дышкант лежал на своих нарах пластом.
— Дед, ты чего? — тронул его за плечо Гордеев.
Но тот только прохрипел что-то в ответ.
— Эй, а не инсульт ли у него? — подбежал к Гордееву парнишка, который подламывал ларек.
— Позовите санитаров! Человека парализовало! — закричал в окошко Румын. — и как он везде успевает?
После того как старика унесли на крест, а зной немного спал, в камере наступило затишье — обманчивое, как перед бурей. Скрипач с Румыном мирно играли в шахматы. Ганс и Мочало прекратили пререкаться и молча наблюдали за игрой. «Ну прямо тихий час в пионерском лагере!» — подумалось Гордееву.
Главное — не поддаваться на это обманчивое спокойствие, не расслабляться.
Возможные убийцы Бурцева определились. Это либо Щетка, либо Ганс, либо все-таки Мочало. А может, Румын. А может, и Таможня. Да, за всеми следить придется. Только вот как определить настоящего убийцу? Ответа на этот вопрос у Гордеева пока не было…
ebooksa