— Молодец, — похвалил я.
Плетнев, похоже, слегка удивился.
— Но ведь я нарушил инструкцию. Поплелся сперва за этим чертом в «мазде», потом отслеживал Солидного.
— И тем не менее ты молодец. Вот если бы чутье тебя обмануло и ты протаскался бы по городу понапрасну, вот тогда бы я тебя по головке не погладил.
— Известное дело, — подтвердил Плетнев.
— Опиши мне еще раз этих парней.
— Ну, первый среднего роста, довольно крепкий. Чувствуется, что может постоять за себя. Машину водит лихо, я пару раз чуть не потерял его. Да, и еще — он курил трубку.
— Трубку, — повторил я. Вероятно, голос мой прозвучал взволнованно, потому что Антон удивился.
— Ну да, трубку, — сказал он. — А что тут такого? Ее нынче многие курят. Говорят, вреда от нее меньше, чем от сигарет. Если, конечно, не затягиваться, а полоскать дым во рту. Я и сам иногда…
— Подожди, подожди, — оборвал я Плетнева. — Ты хорошо разглядел эту трубку?
— Ну да. Как если бы она была у меня в руке. Я же в бинокль на нее смотрел. Я вам и фотографию скинул, но там трубку плохо видно.
— У тебя и физиономию его толком не разобрать, не то что трубку.
— Я же не виноват, что он всюду таскался в своих идиотских темных очках.
— Ладно, замнем. Как выглядела эта трубка?
— А как должна выглядеть трубка? Мундштук, чашечка… Хотя, конечно, трубочка не совсем обычная. У нее чашка рустированная. Но нынче это тоже входит в моду — типа красиво.
— Какого цвета чашка?
— Э-э-э… Черная, по-моему.
— Ай да Плетнев, ай да сукин сын! А теперь опиши мне второго — еще раз, тщательно.
— Ну, этот мужик видный. Солидный, изящный, дорого одетый. Ему бы Джеймса Бонда в кино играть. У меня на одном снимке есть и адрес здания, из которого он вышел. Продиктовать?
— Давай!