Черный пиар

— Видел. Но не помнит. Ему вроде память отшибло, что ли…

— А-а! Ну тогда дело быстро решается. Найдите там каких-нибудь, чтоб не жалко…

— Да, я так и подумал…

— Ну, все, занимайся делом.

Почти сразу же, как только вышел Иннокентий, вошла секретарша.

— К вам гость. Это Дмитрий Балаш, — произнесла она.

— Да, да, да. Зови же скорее.

Открылась дверь, и вошел человек среднего роста. На нем были обыкновенные синие джинсы и белоснежная футболка, куртку-ветровку он держал в руках. При всем его нереспектабельном виде можно было оценить навороченный сотовый телефон на ремне его брюк и золотое кольцо с сапфиром на мизинце. От человека приятно пахло дорогим одеколоном. Он вежливо улыбнулся, подошел к окну и задернул его темной шторой.

— Добрый день, — произнес он с расстановкой.

— А! Дмитрий! — встретил Балаша Ершов. — Проходите, проходите. Ну как у нас дела, рассказывайте.

— Надеюсь, вы не возражаете, — он указал на окно. — Яркий свет меня сегодня нервирует.

«Капризуля», — пронеслось в голове у Ершова, но вслух он сказал:

— Что вы, что вы. Конечно, конечно. Я не против.

Они поздоровались за руку. Балаш сел в кресло, положил ногу на ногу и задумчиво устремил свой взгляд куда-то вдаль. Ершов не любил, когда Балаш так делал. Это означало, что дела плохи, что у него, у Балаша, не слишком хорошее настроение и что придется бегать на цыпочках, заискивать перед ним, заглядывать в глазки. А это не входило в привычки Ершова, он был человеком дела, любил, когда все решалось быстро, без лишних слов и телодвижений. В конце концов, большинство людей заискивало именно перед ним, Ершовым. Но Балаш… Это было другое дело. Балаш был его политтехнологом. В принципе, это в основном он и делал для успеха выборов Ершова все, что возможно.

— Светлана, сделайте нам два кофе. Мне, как всегда, а моему гостю… — он многозначительно посмотрел на Балаша.

— Если можно, чай, — ответил тот. — Не сладкий и с лимоном.

— Один кофе для меня и несладкий чай с лимоном, — повторил Ершов. — Сигару?

— Я не курю, и вы это прекрасно знаете. И все равно почему-то в каждый мой к вам визит предлагаете мне сигары.

— Забыл, простите, — растерялся Ершов.

С минуту они сидели, молча глядя друг на друга. Наконец тишину нарушил Балаш.