Матерый и скокарь

– Готово?

– Да, – ответил Михаил Григорьевич, загасив окурок. – Уже с полчаса жду. Надо было бы вам дать свой мобильник, тогда на полчаса раньше получили бы машину.

– Ничего страшного, – хмыкнул клиент.

Кривая улыбка Михаилу Григорьевичу отчего-то не понравилась, но не высказывать же неудовольствие. Главное, чтобы заплатил, а там пускай катится на все четыре стороны!

– И как она?

– Работает как часы, – заверил автослесарь. Улыбнувшись, добавил: – Сам хочу такую прикупить, но все как-то не получается.

Клиент был молодой, не более двадцати пяти лет. Михаил Григорьевич удивлялся – откуда у такого хлыща могут взяться серьезные деньги? Причем ведь он обладатель не самой дешевой модели, а качество у машины такое, что она, не чихнув, еще лет десять покатает. Сам он в его возрасте имел всего-то пару штанов. А этот фат, по всему видать, денег не считает.

– А зачем она тебе? – Клиент угрюмо посмотрел на Михаила Григорьевича. – От таких машин одни неприятности.

На безымянном пальце у клиента был перстень с огромным изумрудным кабошоном. Вещичка знатная, потянет каратов на семь. Стоимость еще одной такой иномарки. Но вот в чем Михаил Григорьевич был абсолютно уверен, так это в том, что в свой первый визит перстня у него не было.

Продолжать разговор как-то расхотелось (колючий парень, при первом общении он этого не заметил), да и два часа ночи не самое подходящее время для бесед.

– Хм… Так я заведу. Послушай.

– Валяй, – разрешил клиент.

Забравшись в кожаный салон, Михаил Григорьевич завел двигатель. Тот работал так, как если бы только сошел с конвейера. Клиент махнул рукой, давая знак, чтобы выкатывал машину из гаража, автослесарь понимающе кивнул и отжал сцепление. «Мерседес», казалось, был послушен не то чтобы движению рук – мысли! Плавно выехал из гаража, приятно шурша толстыми шинами. Вскинув большой палец вверх, клиент дал понять, что следует остановиться.

Неохотно, как если бы имел серьезное намерение погонять, Михаил Григорьевич выбрался из машины.

– Классная тачка, двигатель работает четко, как швейцарские часы, – улыбаясь, сказал он. – После моей диагностики ты с ней еще десять лет хлопот не будешь знать.

– Это хорошо, – сдержанно кивнул клиент, сунув руку в карман. – Так, значит, сколько?

Вопрос Михаилу Григорьевичу не понравился. И вовсе не потому, что прозвучал он несколько жестко, а оттого, что больше напоминал упрек, – дескать, я и без того отвалил тебе солидную сумму, а тебе все мало? Напряженность ситуации умножали сгустившиеся сумерки, а бледный фонарь, висевший над гаражами, только усиливал жестковатое выражение лица клиента.

Михаил Григорьевич невольно нахмурился: помнится, когда он оставлял свою машину, в его голосе были совершенно другие интонации. Глянув через плечо, как если бы призывал в свидетели кого-то спрятавшегося в глубине гаража, ответил почти равнодушным голосом, стараясь не замечать вызывающих интонаций.

– Столько, сколько договаривались. Еще шестьсот баксов, и будем в расчете. Я ведь не за здорово живешь торчу здесь до двух часов ночи.

В уголках губ клиента промелькнула снисходительная улыбка. Разочарование было все сильнее. Михаил Григорьевич уже жалел, что взялся за выполнение заказа, прельстившись хорошим заработком. По собственному опыту он знал, что часто легкие деньги выходят боком. Видно, сегодня тот самый случай.