На гребне войны

22
18
20
22
24
26
28
30

– Аж в темноте видно, как у тебя лицо светится, – подковырнул боцмана Дудник, – не терпится попасть под крылышко к своей Агды.

– Заткнись, – беззлобно одернул Дудника Червь, – это тебе не терпится к хозяйке подъехать. Я-то видел, как ты на нее в прошлый раз таращился!

– Неплохая парочка получилась бы, – усмехнулся Палермо, – наш Дудка и сестра Михея.

– Говорят, она не больно его слушается, – гордым тоном произнес Дудник, – у нее своя голова на плечах есть.

– Может, и шалит по мелочам, но всегда его сторону держит, – вмешался боцман. – Так что не обольщайся, – засмеялся он и толкнул сидевшего рядом с ним Дудника локтем в бок.

Лодка рассекала гладь моря, словно затаившегося под маской штиля.

– Погодка-то сегодня – хоть куда! – широко дышал грудью боцман.

– «La notte que tu vedi in si dolci atti Fu da un angelo scolpita…» – самозабвенно процитировал Палермо.

– Это что за словеса? – обратил боцман к Палермо пытливый взгляд.

– Стих Микеланджело, – вздохнул Палермо.

– Ты его той чернявой прочитай, с которой в прошлый раз был, – иронично посоветовал Дудник, – бабы такое любят.

– А ты думаешь, почему они ему на шею вешаются, – усмехнулся боцман. – Он им что-нибудь на языке предков пролопочет, дамочки в обморок и падают. Мумба, – загоготал он, – а ты на каком наречии с бабами гутаришь?

Мумба широко улыбнулся.

– А ему, – ответил вместо него Дудник, – вообще говорить не приходится. Бабы думают, что у черненьких хрены длиннее, чем у белых. А я вот так сказать не могу…

– А ты что, с линейкой ходишь? – поддел его боцман. – И вообще, кого ты из негров, кроме Мумбы, без порток видел?

– Я и сравниваю Мумбу с собой, – обиженно пробормотал Дудник. – А кроме того, – вызывающе добавил он, – не одну порнуху с неграми видел.

– Раз на раз не приходится, – миролюбиво заметил Палермо.

– А у итальянцев вообще хренов нет, – раскипятился Дудник.

– Зато у них встает чаще, – нашелся Палермо, – а размеры не так и важны.

– Ну это когда…