– Только сейчас заметила. Это же надо. – Она согнула ногу и ощупала ступню. – Кажется, в ней теперь торчит сотня заноз.
– Покажи. – Бондарев присел, ощупал ногу, подсветил себе короткой вспышкой зажигалки. – Нет, просто бегать по шишкам ты не привыкла. Давай вторую.
– Придется тебе поверить, – вздохнула Ружана. – А зажигалкой не щелкай, нас засекут по вспышке. Ночью ее издалека видно.
Ветер покачивал верхушки тонких сосен, слышалось стрекотание кузнечиков.
– Они уже взлетели? – Ружана прищурилась.
– Нет. Мы бы услышали.
– Мне кажется, что мы пробежали километров десять. – Женщина все еще часто и прерывисто дышала. – Какого черта ты решил бежать?
Бондарев молчал.
– Ну и пусть там химическое оружие. Тебе-то что? У Брука все договорено. Ты ничем не рисковал.
И тут Клим не проронил ни слова.
– Что мне теперь делать?!
– Во-первых, ты стала называть меня «ты». Во-вторых, сама увязалась за мной.
– Хорошо. У меня давно была мысль уйти от Брука. Не совсем так и не в это время. Но пусть будет так, как получилось, – вздохнула Ружана, – пути отступления я приготовила.
– Не хочешь сказать, какие?
– Мне хватило неприятностей. Нет. Когда выберемся, каждый станет сам по себе. Что будем делать?
– Надо добраться до телефона, их должны задержать.
Ружана невесело усмехнулась:
– У моего мобильника здесь нет роуминга. А соваться в деревню или в ближайший городок не советую, именно там нас будут поджидать – у него в таких местах, как это, все схвачено. Лучший способ – выйти на шоссе и уехать автостопом. Согласен?
– Может, ты и права.
– Когда мы шли на посадку, я видела железнодорожный переезд. Кажется, это в той стороне. – Ружана протянула руку. – Помоги даме подняться. Боже, сколько здесь сухих шишек. – Она шла и припадала на правую ногу.