Агент без прикрытия

– Милиция – она же может потом заинтересоваться. Стрельба все-таки была. Ее в деревне слышали, – осмелев, проговорил начальник.

Взгляд у Брука вновь стал скучающим.

– Милиция, стрельба… Скажешь, что дикий кабан на полосу выскочил, сторожу пришлось стрелять, чтобы его отогнать.

– А что? – воодушевился Константинович. – Вполне могло быть. Зря, что ли, у тебя двустволка в вагончике висит?

– У меня разрешения на нее нет, – прошептал сторож, – я ее стал носить после того, как деревенские пацаны на склад ГСМ забрались.

– С милицией ты разберешься. Неразрешимых проблем не бывает. Ты же начальство. Небось в баньке вместе паритесь?

– Случается.

Легковая машина подъехала почти к самому самолету. Брук поднялся, подхватил женские туфли и пошел к «Ан-24».

– Покажи-ка, – отстранил он охранника и вгляделся в лицо Бондарева.

Клим лежал на сиденье, под приоткрытыми веками поблескивали белки глаз. Ружана сидела, ее голова была безвольно запрокинута назад.

– Он быстрый, – не то с восхищением, не то с осуждением произнес Брук, взяв Клима за подбородок, – но быстрота помогает не всегда. Перенесите их в самолет. – Он сунул туфли в руки охраннику. – Не забудь.

Константинович с замиранием сердца слушал доносившийся до его ушей разговор пилота с диспетчером: -…поломка устранена собственными силами… готовимся к взлету.

Грузовая рампа пошла вверх. Взлетную полосу вновь осветили огоньки. Ветер, поднятый пропеллерами, гнал на Константиновича листья, сухую траву, пыль. Слезились глаза. Но все равно начальник базы сельхозавиации не уходил. Он стоял, стягивая на округлом животе полы куртки двумя руками. Он чувствовал себя чужим на собственной базе.

«Когда и как это произошло, что я потерял над ней контроль? Наверное, когда первый раз взял у Брука деньги. Я даже не знаю, что сейчас здесь произошло, хоть и видел все. Мне даже денег не предложили, сказали – выкручивайся сам», – с детской обидой думал.

Самолет медленно покатился, выехал в начало полосы. Гул моторов заглушил все остальные звуки. Константинович не слышал слов сторожа, только видел, как тот машет руками. Вскоре мерцающие огоньки «Ан-24» уже неслись в небе.

– Константинович, чего стоять, пошли, – говорил сторож, дергая начальника за рукав.

Глухо отозвались под подошвами ботинок металлические ступеньки вагончика. В тесной комнатке, пропахшей табачным дымом, было тепло и уютно. Константинович сел на скрипучий стул, устало опустил голову. Ему казалось, что с момента, как он сидел с женой на веранде, прошло не несколько часов, а годы, если не вечность. Нетвердой рукой он налил из пластиковой бутылки в стакан теплой невкусной воды и выпил, не отрываясь. Платком, который все еще продолжал сжимать в руке, вытер пыль с лица.

– Слышь, у тебя выпить есть? – неожиданно звонко спросил он у сторожа.

Тот помялся, открыл шкаф, запустил руку в резиновый сапог и извлек начатую бутылку водки.

– Тебе налить? – поинтересовался Константинович, разглядывая этикетку.