– Ну, если в Мариинск…
Дед одобрительно крякнул, увидев венок:
– Кому такую красоту? Небось, покойнику?
– Ему, ему, дед.
Аккуратно захлопнув дверцу, Касьяныч устроился на краешке заднего сиденья, стараясь все же не касаться бандитского венка. «Красивая вещь, – еще раз на всякий случай похвалил он. – Дорогая, наверное?» – «Не без этого». – «Выдали бы деньгами, смотришь, покойник бы жил». – «Да кто их теперь знает, покойников?» – «Ну как, – знающе возразил Касьяныч. – Человека, главное, поддержать вовремя. – И погладил венок: – Покойник-то мариинский?» – «Не совсем, – объяснил Коля. – Он в тайге жил. С напарником. На одной уединенной заимке. Гнали пихтовое масло, потом один умер». – «Дикий какой-то у вас покойник, – рассердился Касьяныч. – Чего не поехал к людям, чего сразу умер?» – «Ясный хрен, дикий», – согласился Игнатов. – «А из каких он?» – «Вроде из ваших, из мариинских. Я точно не знаю». – Касьяныч недоверчиво покачал головой: «Наш покойник успел бы к людям». – «Ну, не скажи, не скажи, дед, – возразил Коля. – Ты вот один бредешь по пустой дороге, а случись что? Успеешь добежать до людей?» – «Тьфу на тебя!» – «А по правде-то, чего ходишь один?» – «Бабульку одну проведывал». – «Это далеко?» – «Да верст двадцать».
«Лет тебе, похоже, не мало?»
«Да считай, в летах я, – совсем оттаял дедок. – Восемь десятков. Осенью на девятый пойду».
«Какие мы оптимисты! – ухмыльнулся Коля. – А зачем тебе эта бабулька за двадцать верст?»
«Да она там пасеку держит. Я бы и совсем перебрался к ней, да внук у меня в городе… Лечить надо…»
«А чего с ним?»
«Да так… Беда одна…»
«Часто наведываешься к бабульке?» – «Ну, раз в месяц точно. Живу три-четыре дня, а то и пять. Хожу пешком. Иногда подвезет кто-нибудь, но чаще пешком». – «Бедуешь, небось?» – «С чего бы это?» – удивился Касьяныч. – «Да нынче все жалуются. Говорят, все дорого, есть нечего, пенсии задерживают». – «А я за пенсией не гоняюсь, – мелко рассмеялся Касьяныч. – Принесут, хорошо. Задержат, тоже не страшно. Может, правительству так проще. У него расходы большие, не как у меня». – «А чем живешь?» – «Режу наличники, – заулыбался Касьяныч. – У меня это получается. В Мариинске меня знают. Увидишь красивые наличники, считай – мои. Мне подачек не надо, даже от правительства. Вон сколько трутней кормилось раньше от государства. Понятно, повыели мед. А я как почувствовал, я заранее успел купить лесу. Хороший у меня лес – плахи, бревнышки. До сих пор полон сарайчик. Все в аккуратности, под шифером, не гниет. А соседи у меня – Лукин да Лукьяненко, те иначе живут. У них летом не подойти ко дворам, говна и грязи по колено, – охотно объяснил дед. – Выпьют и пошли блажить: вот, дескать, до чего их довело правительство! Вот, дескать, как мы в говне да в грязи по колено! И все норовят пристроиться к демонстрации. Их сейчас много ходит. Пристроятся и идут под красными флагами, как на праздник, стращают начальство: а вот, дескать, перекроем железную дорогу! Им раньше правительство помогало, отвыкли от дела: сидят в говне. А я дед не новый, у меня во дворе чисто. Дождь, град, у меня всегда чисто. Я на себя полагаюсь. Пасечница меня за то и полюбила, что живу в аккуратности».
«А чем она занимается?»
«Пчел держит, – уважительно объяснил Касьяныч и мелко потряс бородой. – Ульев не много, штук десять, да много ей и не надо. Потихоньку лечит людей, мед продает, воск. По-человечески продает, не жадничает, на нее никто не в обиде. Один раз у нее даже дезертиры жили. Она их откормила, уговорила в часть вернуться. А я режу наличники, – похвастался дед. – Чего на старости лет тянуть жилы из правительства?»
«А бабульке не скучно одной?»
«Да когда ж ей скучать? – возмутился Касьяныч. – Пчелы уход любят, да и я прихожу. Иногда люди приезжают. А скучно станет, бабулька напечет пирожков с картошкой, да выйдет на дорогу».
«С внуком-то как получилось?» – осторожно спросил Сергей.
ebooksa