Пятый сон Веры Павловны,

– А будущее?

– Вот правильный вопрос! – обрадовался Варакин. – Все как раз упирается в будущее. Это ты верно заметил. Но мы-то здесь при золотишке, занимаемся всяким полезным трудом. Да, да, Рыжий, у каждого есть свой счет в банке. Заметь, валютный. И в надежном банке, – подчеркнул он. – И денежки на каждый счет капают регулярно. И налоги с них честно взимаются. То есть, чистые это денежки, – опять подчеркнул он. – Тебе понравится. Я, например, раньше сильно жалел, что тот вдетый в ресторане убился. И не потому жалел, что меня потом таскали по следователям. И не потому, что всякие пьянчуги-свидетели показывали, что это я напал на вдетого. И не потому даже, что Софка, падла, красивая шлюха, кричала, что я бандит. Не окажись на свете Новых Гармошек, я бы сейчас гнил на зоне, Рыжий, и копил в себе злобу. И подолгу думал бы о том, как, вернувшись на волю, закажу на ночь бледную шлюху Софку из «Эльдорадо» и покуражусь с нею ночь. Всего лишь ночь, взамен за тот срок, который бы отмотал за вдетого амбала. Ну, и все такое прочее. Ясно? А здесь, Рыжий, таких мыслей у меня нет, здесь я думаю совсем о другом. Например, о том, как, вернувшись в остальной мир, займусь настоящим делом, без грязи и дури, и, может, ту же шлюху вытащу из ее грязной тараканьей дыры. Пусть сидит дура в красивом офисе, я найду для нее место. И нужные слова найду. Ведь Новые Гармошки, Рыжий, это место, где успокаиваются. Не попади я сюда, у меня руки были бы сейчас по локоть в крови.

– Все-таки думаешь вернуться?

– Конечно. Но прямо в будущее.

– А жена? А твои кореша? Ты же их обманываешь.

– Они поймут, – весело засопел Варакин. – Они непременно поймут.

Сергей покачал головой.

Голова у него снова кружилась.

Но он вдруг понял, что это такое совсем новое появилось в Варакине.

Ленька всегда, конечно, был козлом, пусть веселым и неунывающим, но козлом. Сергей не мало встречал людей, подобных Варакину. Они всегда бывали то в прогаре, то в удаче. Но, даже будучи в удаче, даже будучи на пике успеха, они выделялись из толпы некоей внутренней суетливостью, спрятанным в душе беспокойством, – они всегда врали, даже когда не следовало врать, всегда в их глазах угадывалась некая тухлинка, некое болотце, затянутое ряской.

А Варакин смотрел прямо. Можно было поклясться, что он не врет.

Подумать только, изумился, морщась от боли, Сергей. Этот профессиональный мошенник, кажется, не врет! Более того, он всерьез занят чем-то таким, что ему по душе. Ведь идеальная страна все равно должна где-то существовать, опять вспомнил он. Но что мне с того? Я-то хочу уйти. Я хочу добраться до Коровенкова и до Валентина. Вот какой страшный процесс. И хочу убедиться, что Ант не перехватил Коляна.

– Варакин, – сказал он вслух. – Ты всегда любил все переворачивать.

– А я и сейчас люблю.

Сергей покачал головой:

– Варакин, а если кто-то захочет уйти из Новых Гармошек? Ну, мало ли? Может, кому-то не по душе бродить по тайге и мыть золотишко?

– Из Новых Гармошек не уходят, – убежденно заявил Варакин. – По крайней мере, я ни о чем таком не слышал. Да и куда уходить? Обратно в мир, где нас не ждут, где в любой момент могут разорвать на клочья? Нет, Рыжий, надо быть круглым дураком, чтобы уйти из Новых Гармошек.

И вдруг до него дошло:

– Ты хочешь уйти?

Сергей устало кивнул.