— Может, ты и прав, но я не собираюсь сдаваться. — Майор напрягся, собираясь с силами. — Главное — добраться до пилорамы.
— А что там? — уже безразлично спросила девушка.
— Там стоит грузовик с оборудованием, — майор прикрыл глаза рукою, спасаясь от слепящего света прожектора, — на нем и уедем.
Это прозвучало так, будто разговор велся о стоянке такси. Маша опустила голову, положив лоб на колени.
— Идея неплохая, если знать, как ее осуществить. Как ты собираешься на нем уехать, его же охраняет с десяток человек? — в недоумении спросил старлей.
— Нет ничего невозможного. Кто, по-твоему, бежал от леса?
— Охранявшие грузовик? — неуверенно произнес Барханов…
— Вот-вот, больше некому.
Продолжить разговор десантники не успели. Из машины вышел Йон и, приложив ко рту мегафон, стал излагать свои требования:
— Выходить по одному, оружие на землю. — Его голос эхом летел над пустырем, пропадая в чаще леса. — Если вы не сдадитесь, мне придется открыть огонь на поражение.
Когда кореец закончил, его охрана принялась сужать кольцо вокруг автомобиля. Комбат понимал, что сейчас именно тот момент, когда можно попытаться прорваться к лесопилке, конечно, если сделать все быстро и неожиданно. Любое промедление может стоить жизни ему, Барханову и Ставропольской.
Лавров повернулся лицом к старлею, подмигнул, словно происходящее вокруг его мало волновало и он заранее был уверен в счастливом исходе.
— Дай мне сигнальную ракету, — произнес он.
Барханов, не задавая лишних вопросов, хотя их у него была целая куча, открыл рюкзак и отдал последнюю ракету комбату. Майор проверил свой автомат, потянулся к дверной ручке. И тут заметил, что корейцы занервничали. Высоко в небе послышался далекий стрекот, похожий на работу лопастей вертолета. Корейцы, обступающие машину кольцом, остановились, запрокинув головы. Из-за верхушек деревьев, рассекая винтами морозный воздух, вылетела «вертушка». Пронеслась над пустырем, зашла на поселок. Охранники сперва застыли на месте, словно парализованные, а когда «Ми-24», сделав круг над корейским гетто, вновь полетел в сторону пустыря, раздались крики. Охранники стали разбегаться, прятаться под стеной, забегали в ворота. Кто-то выпустил по вертолету автоматную очередь.
— Все-таки заметили наши две ракеты, — радостно выкрикнул Барханов.
— Бежим! — Лавров опустил дверную ручку, распахнул дверцу.
Пустырь стал похож на футбольное поле, по которому носились десятки корейцев, лучи прожекторов метались, разобрать, кто свой, кто чужой, было просто невозможно. Никуда не бежал только Ли Эр Йон — он стоял возле машины, орал в мегафон, призывая своих людей остановиться и успокоиться. Но его уже никто не слышал: вертолет напугал. Йон хватал корейцев за вороты ватников, указывая на «УАЗ» с десантниками, но те вырывались, с ужасом тыча пальцами в небо.
Воспользовавшись суматохой среди корейцев, десантники с Машей выскочили из машины и побежали к лесу. Майор все время оглядывался: он понимал, что, когда вертолет улетит прочь, корейцы бросятся за ними в погоню. Времени было в обрез, так как «Ми-24» уже летел над лесом, оставляя позади поселок лесорубов.
— Быстрее! — кричал Лавров.
Девушка, бегущая впереди десантников, споткнулась, потеряла равновесие и упала в снег. Барханов подхватил Машу, забросил на плечо, как мешок, и заспешил к лесу. Среди деревьев уже просматривались контуры «Урала», кузов, затянутый брезентом, и… силуэты охранников. Все-таки не все оставили пост. Прозвучал гортанный окрик, и почти сразу ударил автомат.