Эта война еще не кончилась

22
18
20
22
24
26
28
30

– Женщина сына прятала, – замедлив шаг, дав возможность Денису догнать ее, проговорила Малика. – Она русская. Муж чеченец. Он умер. А сына она на войну не отдавала. Он в горах был. Пришел, за ним и явились. Ему пятнадцать лет.

– Пацанов на войну тащат, – зло буркнул Денис. – Духи…

– В четырнадцать лет мальчик в Чечне уже мужчина.

– А почему ты не замужем? – вдруг спросил Денис.

– Вот дом, – ушла она от ответа. – Зайдем. Ничего не проси, даже воды.

– И не стал бы, – процедил Калмыков. – Яду накапают… духи!

– Я тоже чеченка, – остановившись, повернулась к нему Малика. – Не надо так говорить обо всех. Я пять лет училась в России и знаю, что не все русские прекрасные люди. – Вздохнув, повернулась и пошла к калитке большого дома.

Поморщившись, Денис пошел за ней.

Почувствовав легкое прикосновение, Борис, еще не открыв глаз, перекатился через спину и вскинул руку с пистолетом.

– Трое, – услышал он шепот Ильи. – Снайпер, пулеметчик и автоматчик. Нет, – тут же поправился он, – вон еще четверо!

Борис, не поднимаясь, развернулся и подполз к краю скалы. Осторожно выглянул из-за камня. Увидел неторопливо идущих по направлению к ним троих, а чуть сзади еще четверых бородачей.

– Начнем, – взявшись рукой за покрывавшую пулемет пленку с каменной крошкой, шепнул Богатырь.

– Они не за нами, – уверенно проговорил Борис. – Открыто идут.

– Ну и что? – оскалился Илья. – Мы их сейчас и сделаем. Пока не ждут.

– Ты забыл, – сказал Бабич, – Малика с Денисом там.

Илья приглушенно выматерился.

Боевики, свернув левее, обогнули скалу и, провожаемые взглядами русских, спустились к реке. Пошли вправо по берегу.

– Куда это они? – проворчал Богатырь.

– Черт их знает! – Бабич потерял интерес к боевикам. – Покемарь. – Устраиваясь перед камнем, он взял бинокль у Ильи.

– Пожрать бы, – перевернувшись на спину, вздохнул Илья. – В животе что-то здорово сосет. Так и кони двинем. Если увижу кухню, – мрачно пообещал он, – пойду в атаку. Хоть нажрусь перед смертью.