– Зачем они ему? – удивился плотный. – Он же никогда не имел рабов. Всегда искал рабочих из нищих чеченцев.
– Не знаю, – перебирая четки, ответил старик. – Вы что делаете? Зачем русских стреляете? Женщины и дети вам что плохого сделали? Ведь Аллах…
– Хорошее молоко, – снова отпив из кувшина, кивнул плотный и вышел.
– Идут, – опустив бинокль, сказал Бабич. – С ними еще кто-то с котомкой.
– Наверное, жратва, – подмигнул ему Илья.
Борис снова посмотрел в бинокль.
Малика и Денис остановились метрах в ста пятидесяти от скалы. О чем-то поговорили с парнем, и тот, отдав две холщовые, соединенные между собой сумки Малике, не оглядываясь, быстро пошел назад.
Борис фыркнул.
– Ты чего? – пытаясь разглядеть, что его рассмешило, Илья приложил ладонь к глазам. Вспомнив о винтовке Дениса, схватил ее.
– Вот что значит женщина у них, – ответил Борис. – Он отдал ношу ей, а не мужчине, хоть тот и русский. Нам бы в России так.
– Да у нас такого тоже полно. – Илья отложил винтовку. – Порой баба такие сумки тащит, что еле ноги переставляет, а мужик идет руки в брюки.
– У нас в России мало женщин, которые оценят то, что ты сумки носишь или еще как-то ей помогаешь. У большинства два критерия настоящего мужчины – постель и бабки. А остальное им шло и ехало. По себе знаю. Если хоть одно не срастается – все, любовь кончилась, остались сладкие воспоминания.
Илья усмехнулся. Взяв бинокль, сказал:
– Идут. За ними вроде никого.
– Как думаешь, узнали что-нибудь? А то наши, может, уже Грозный на уши ставят, а мы здесь торчим. Если наши начнут и горную Чечню отрабатывать – это самое правильное будет, – надо срочно уходить в Грузию. Потом опоздаешь, и будут судить как пособника ваххабитов. Знаешь, сколько из-за взрывов в Москве порядочных уголовников спалилось? Они злы на чеченцев по самое некуда, – усмехнулся Борис.
– А ты своего разведчика включи, – посоветовал Илья. – Он тебе и скажет.
– Телик будет нам докладывать, – улыбнулся Борис, – когда на ночевку встанем.
Илья, приникнув к биноклю, смотрел в сторону селения.
Денис и Малика уже обошли скалу и собрались лезть наверх.
– Мы спускаемся, – негромко сообщил им Борис.