– О, Саша, привет! Проходи!
– Я ненадолго, Марин, мне поговорить с тобой надо.
– Вот отобедаем и поговорим.
Офицеры вымыли руки, прошли на кухню.
Пообедав, Смагин поднялся:
– Пойду на балкон, не буду мешать вам.
Тимохин сказал:
– Ты и не будешь мешать. От тебя у меня нет секретов.
– И все же поговорите наедине.
Смагин вышел, его супруга спросила Тимохина:
– И что у тебя за разговор ко мне?
Александр вздохнул:
– Насчет Люблиной!
– Ясно! Слышала, поругались вы, и на танцах она вела себя непристойно. Но все объяснимо, Саша.
– Не в этом дело, Марин. Мне без разницы, как она вела и ведет себя. Я сказал ей, что между нами больше ничего не будет!
– Не поспешил?
– Нет!
– Тогда почему интересуешься Люблиной?
Старший лейтенант поднялся, прошелся по кухне:
– Понимаешь, Марин, она ночью, когда я в наряде был, в субботу, приходила в часть. Что по пьянке говорила, пересказывать не буду. Да и не помню. Одно четко запомнил, Ирина сказала, что вроде бы беременна.