– Не знаю я, Ваха, ничего не знаю. Каландин умер! Ты понимаешь, босс умер!
Ваха сказал:
– Боссы не умирают, Матвей! Это люди приходят и уходят, боссы же остаются. Только меняются их имена и фамилии. А вместо истерики сына его оповести! Чтобы приехал с отцом проститься да в наследство имуществом папаши вступить. Вот чем надо заниматься, а не паниковать. Все мы смертны и когда-нибудь уйдем туда, откуда возврата на землю нет. Еще никто не жил вечно. Ступай, займись делом. А я свяжусь с Масудом. Сообщу ему печальную весть! Галька же пока будет при мне.
Осипов поднялся:
– Ты прав! Извини! Я просто…
Карахан прервал уже бывшего помощника бывшего хозяина усадьбы:
– Не говори лишнего. Тебя понять не сложно. Я понимаю!
– Как же мы теперь без Каландина, Ваха?
– Без старого Каландина. Но приедет молодой Каландин, и усадьба обретет нового хозяина. Будешь служить ему!
– Да! Слыхал я о том, что представляет собой Аркадий Георгиевич. Не дай господь попасть к такому хозяину. Гуляка еще тот. Он в момент все тут разорит!
Карахан сказал:
– Хозяев, Матвей, не выбирают. Но гуляки, пьяницы, бабники, как правило, люди слабые. А слабые люди трусливы. К тому же здесь Дон, а не Москва. Так что, если поставить себя как надо, то вполне можно подмять под себя Аркадия, не дать ему разграбить то, что было нажито трудом его отца. И ему не дадут править тут, несмотря на то, что он формально будет владеть имением.
Осипов спросил:
– Кто не даст?
– Люди, которые и дали покойному Каландину жить так, как он жил.
– Но кто они, эти люди? Ты их знаешь?
– Конечно, знаю! И ты узнаешь. Не волнуйся, все будет нормально. Иди работай, у тебя сейчас дел много. Но главное – это как можно быстрее притащить сюда Аркадия Каландина. Ты понял?
– Понял!
– Иди, Матвей!
Осипов послушно удалился. Он вдруг понял, что Карахан не просто гость на хуторе. Что за чеченцем и стоит та сила, о которой говорил Ваха.