Увидев это, Хадрияр приказал боевикам:
— Ахмад, убей водителя, мой — Юнус! Рахим! После обстрела шакалов Абдула — рывок к журналистам! Приготовились!
Ахмад, как и Хадрияр, вскинул автомат:
— Я готов. Командир!
Рахим доложил:
— К броску готов!
— Огонь!
Хадрияр выстрелил в тот момент, когда Юнус включил рацию. Пуля попала в голову помощнику Абдула. Станция выпала из рук, сам Юнус, дернувшийся в судороге, завалился набок. Секундой позже короткой очередью Ахмад поразил Хусейна. Тот вскрикнул и уткнулся в камни, опустив оружие. Рахим бросился к кустам, где укрылась российская съемочная группа.
Хадрияр поднялся. Его примеру последовал Ахмад. Они смотрели на Рахима. Тот, подбежав к кусту, что-то крикнул. Из укрытия встали двое мужчин и женщина. Заместитель Исмаил-Хана довольно цокнул языком:
— Ну вот и все! Выстрелы вряд ли слышали в Баррияре, перевал — прекрасный экран отражения шумов. Первый этап проведен успешно! Идем к заложникам. Именно так теперь будут именоваться господа русские журналисты! Вперед, Ахмад!
— Слушаюсь, командир!
Хадрияр с Ахмадом направились к съемочной группе, стоявшей перед Рахимом, державшим журналистов на прицеле своего автомата.
Услышав одиночный выстрел, а затем автоматную очередь, Валентина невольно вскрикнула, Сергинский, словно потеряв голос, не пытаясь скрыть животный страх, просипел:
— Что это?
И только сохранивший самообладание Дольский сплюнул на землю:
— Попали мы, вот что!
Он выглянул из-за ветвей, увидел распростертого на дороге водителя и завалившегося набок у джипа Юнуса, чертыхнулся:
— Точно! Попали!
Сергинский воскликнул:
— Но я не хочу! Где гарантии этого Абдула?