Он посмотрел в яму, край которой обрушил на чугунок, и выключил фонарь. Оставалось спрятать контейнер. Выйдя наружу, Болтун осторожно прикрыл дверь, обошел баню и присел у стены. Он еще днем ходил здесь и обратил внимание на сваленные штабелем доски. Нашарил руками одну из них, приподнял и сунул в образовавшийся просвет контейнер.
— Почему так долго? — почти простонала Татьяна. Она сидела на корточках. Когда он подошел, встала.
— Давай обойдем дом и выйдем на улицу, — принял он решение.
— А потом?
— Можно пойти на реку, — немного подумав, предложил он. — Там дождаться утра.
— Я не вынесу комаров, — она стала яростно чесать ногу.
— Ты знаешь соседей?
— Нет.
— Может, есть еще брошенные дома? — осенило его.
— Слушай, точно! — обрадовалась Татьяна. — На другом конце улицы видела.
— Так пойдем, — он потер плечи, уже горящие от укусов.
Почти на ощупь они начали продираться через бурьян. С трудом добравшись до забора, перелезли, оказавшись в подступавшем к огородам лесу. Здесь травы почти не было. Покрытая толстым слоем хвои земля была мягкой. Пахло разогретой смолой и цветами.
Иногда налетая на кустарник, дошли до окраины деревни и, обойдя крайний дом, оказались в начале улицы на дороге.
— Вон он, — она показала рукой в направлении чернеющей на фоне звездного неба крыши. — Второй отсюда.
— Слушай, — спохватился он, когда они прошли через открытую настежь калитку. — А вдруг здесь твои квартиранты поселились?
— Все может быть, — она замедлила шаг. — Смотри, точно. И свет, кажется, горит.
Действительно, сквозь щели ставней пробивался тусклый желтоватый свет.
— Колька, ты, что ли?! — раздался из темноты хриплый женский голос.
Как оказалось, женщина сидела на крыльце.
— Пойдем отсюда, — шепнула Татьяна и увлекла его назад.