Стена под ступней Римо заскрежетала, на ней образовалась вмятина. Упираясь ногой, Римо потянул сильнее.
Теперь между дверью и косяком образовалась щель – не более трех дюймов, – в ней с шумом стали лопаться пузыри – вода стремительно вытесняла остававшийся в отсеке воздух.
Изнутри раздался душераздирающий крик.
Римо рванул колесо на себя, и дверь наконец распахнулась. Поток воды увлек его внутрь.
Понимая, что сопротивляться бесполезно, Римо расслабился и положился на волю стихии, как бы слившись с нею. Учение Синанджу гласило, что одну силу можно победить, другой можно противостоять, а третью – подчинить, лишь покорившись.
Достигнув стены, Римо оттолкнулся и в кромешной тьме на ощупь принялся искать несчастного, которого швыряло из стороны в сторону обезумевшим потоком.
Наконец ему удалось схватить моряка за ногу, но тот продолжал отчаянно отбиваться. Римо увлек его вниз и тут обнаружил, что на лице у спасаемого что-то вроде кислородной маски. Пришлось сорвать ее и закрыть ему рот и нос ладонью, чтобы он не захлебнулся. Моряк, ничего не соображая от страха, яростно отбивался. Римо, нащупав у него на шее сонную артерию, слегка сдавил и держал до тех пор, пока тело в руках не обмякло.
Теперь от него требовалось лишь держать собственное дыхание и следить, чтобы моряк не очухался раньше времени.
Прошло еще полминуты, прежде чем вода целиком заполнила помещение. Держа несчастного под руку, Римо выбрался из отсека, по сумрачному коридору достиг пробоины и, наконец с силой оттолкнувшись от корпуса, взмыл, как стрела.
Чиун уже поджидал его на поверхности.
– Мы выбьем правду из этого тюфяка, – произнес он, мельком взглянув на безжизненное тело.
– Сначала надо вернуть его к жизни, – заметил Римо, переворачивая спасенного и массируя ему позвоночник.
Моряк вдруг зашелся от кашля, стал ловить ртом воздух и попытался вырваться.
– Успокойся! – прикрикнул на него Римо. – Мы с тобой.
– Где... где я?
– Барахтаешься в воде. Да не переживай ты, с нами не пропадешь.
– Я ничего не вижу.
– Тебе и не надо ничего видеть. Мы твои глаза.
– И мы же будем твоей погибелью, мятежник, если только солжешь нам, – подхватил Чиун.
– Кто этот человек?