Не время для славы

– Через Христофора, – ответил Дауд.

И тут раздался полный боли крик, который выглядел бы куда уместней в кабинете или бане, нежели в мокрой пещере в пяти километрах над Старым Тленкоем.

– Как – двадцатку? – заорал Марк, – я просил только пять!

Джамалудин молчал. Забельцын запрокинул голову и вдруг неудержимо, истерически расхохотался.

– Ты… видишь? – вскричал Забельцын, – эти двое… они разводили и тебя и меня. Они стрясли с этого дурака бабло, и даже на это бабло они накололи друг друга…

– Это бабло было для тебя, – заорал Дауд. – Ты дал мне за это орден! Христофор мне так и сказал, после Кремля: это тебе за уничтожение террориста.

– Да Христофор мне принес за этот орден! Два лимона!

Джамалудин поднял пистолет. Черный ствол почти касался лба Забельцына, и Семен Семенович по прозвищу Эсэс захлебнулся смехом, побелел и тихо, медленно заговорил:

– Джамалудин Ахмедович, – сказал он, – я вам клянусь, вот вам крест, – тут лицо Джамалудина страшно дернулось, и Забельцын запнулся, поправился и продолжал:

– Клянусь Всевышним, что я не знал… Эти двое… они… они просили у меня деньги для работы с Даудом… Они говорили, что они его завербовали… В целях укрепления вертикали…

– Славная же у вас вертикаль, – отчетливо и тихо сказал Джамалудин.

«Не хуже твоей, – захотелось ответить Забельцыну, – твой брат Магомед-Расул сказал тебе и Зауру, что передал Дауду три миллиона за землю, а сам вместо этого искал киллера, чтобы его убить».

– Какая есть, – отозвался Семен Семенович, – и она великовата для твоего «стечкина».

Черные с багровой искрой глаза Джамалудина глядели на Забельцына по обе стороны ствола, и Семен Семенович с внезапной тоской понял, что это последнее, что он видит в жизни. Он все-таки попался точно так же, как и Углов. Он все-таки погиб в покушении.

– Так что ты там сказал иностранцу? – мягко, вкрадчиво спросил Джамалудин.

– Сказал, что его компания – банкрот. Он тратил слишком много денег на слишком много проектов, и кредиты, которые он не может вернуть, обеспечены акциями, которые сейчас не стоят ничего. Мы выкупили его кредитов на пять с половиной миллиардов долларов, и если мы не пролонгируем их, то он потеряет контроль над компанией. Это ведь частная компания, «Навалис». У сэра Мартина почти восемьдесят процентов акций.

– Двадцать процентов, – сказал Джамалудин.

– Что?!

– Ты заберешь у англичанина те сорок, которые ты хотел, – сказал Джамалудин, – из них половину ты отдашь мне, а другую оставишь себе. Все мои акции останутся при мне. Я получаю контрольный пакет. Англичанину остается блокирующий.

Забельцын медленно кивнул. «Ты вырос, дикарь. Ты очень вырос после Красного Склона».