Он упал на колени перед женой. Алихан, явно растерянный, сидел на корточках, и другие ребята стояли, ошеломленные, вокруг. Краем глаза Кирилл заметил, что все они очень молоды. Им было лет по семнадцать-восемнадцать, так же, как и их российским сверстникам, проходящим службу в армии, и они были в том же неотличимом камуфляже и с бритыми затылками, но, конечно, теперь Кирилл никак не мог принять их за восемнадцатилетних салаг. Слишком хорошо они обращались с оружием, слишком мгновенно они расстреляли джип, – но никто из этих ребят не видел рожающей женщины, а может быть, и с женщиной-то до сих пор не спал.
Руки Кирилла были по-прежнему стянуты сзади.
– Да что ж вы стоите, – заорал он, – помогите ей, у нее схватки!
Он подполз ближе, и тут он увидел, что лицо жены заливает кровь. Тяжелые черные ее волосы были мокры от крови, и над правым глазом вздулось что-то черно-красное, липкое, словно ей на лоб прилепили кусок освежеванного мяса, а левый, с огромным круглым зрачком, глядел на мужа, и она выгнулась дугой и несколько раз ударилась о траву, как выброшенная на берег рыба.
Чья-то рука вцепилась сзади и дернула, Кирилл упал навзничь и увидел над собой Мурада.
– Пусть сдохнет, – сказал Мурад, – пусть сдохнет любая, кто вздумала рожать от кяфира.
Кто-то из пацанов охнул, а Алихан выскочил вперед.
– Что ты сказал? – закричал Алихан, – что ты сказал? Он не кяфир, он принял ислам!
– Он сделал это, чтобы сбить с толку людей, – заорал Мурад, – он ходит в мечеть только затем, чтобы запорошить правоверным глаза. Он – сын Иблиса, который задумал вместе с муртадом Джамалом и евреями из Кремля продать эту землю Америке! Неужели ты не понимаешь это, Алихан?
– Помоги сестре, Алихан! – закричал Кирилл.
Мурад ударил его. Мурад был мастер спорта и профессиональный боксер, и когда Мурад поддел его ботинком под дых, Кирилла отбросило на полметра.
– Он мой! – заорал Мурад, – он мой! Когда ему удалось сбежать от бандитов в аэропорту, он позвонил нашим братьям в Москве. У него не было ни копейки, они украли даже одежду, и он позвонил братьям, и они подобрали и помогли, и мы не побоялись, что он нас выдаст, хотя шайтан Джамал требовал с него это, как плату за жизнь.
– Помоги моей жене, – закричал Кирилл.
– Убей его! – орал Мурад, – убей его, и ее, как ты собирался год назад! Ну!
Диана снова пронзительно застонала. Кирилл смотрел на нее и не понимал, что это за красный пузырь над глазом. Он не хотел понимать. Они пережили допрос у Мао. Они спаслись, когда их везли на смерть. Аллах не мог быть так жесток.
Алихан сделал шаг назад и стал над головой Дианы. Ствол его автомата глядел прямо в лоб Мураду Кахаури.
– Ты не тронешь ни ее, – сказал Алихан, – ни моего отца.
– Твоего отца убили в Шатое, – ответил Мурад, – они убивали его три дня, а потом бросили труп собакам. Этот пес тебе не больше отец, чем Иблис!