И это в общем-то правильно, потому что черт знает чему может поверить народ, если это сказано с мерцающего экрана. Он способен поверить, что покупать надо непременно «Пепси-колу», а голосовать непременно за Пупкина, что на Марсе есть жизнь и что на Марсе нет жизни, и что правительство укрепило вертикаль власти и восстановило величие России, – и разве что про цены он неспособен поверить, что они падают, если они растут.
Но так уж устроен человек, что еще больше, чем тому, что говорят с мерцающего экрана, он верит тому, что сказали ему в семье, или в кругу друзей, или по телефону.
Так вышло, что учения были в пятницу, а в этот день вся республика собиралась на пятничную молитву, и многие разъезжались по родным селам, чтобы молиться с братьями, и с дядьями, и всем сельским джамаатом.
В некоторых мечетях во время молитвы делали шесть ракатов, а в некоторых – два, и те, в которых делали шесть, очень не любили тех, которые делали два, и это дело выросло в постоянные препирательства между людьми Джамалудина и теми, кто делал два раката, потому что тех, кто делал два, Джамал называл ваххабитами и шайтанами, а тех, кто делал шесть, ваххабиты называли мунафиками и язычниками.
Но в этот день после джумы во всех мечетях, – и в тех, которые делали два, и в тех, которые делали шесть, взрослые мужчины выходили на площадь и становились в кружок. Старики говорили с молодыми, а молодые – со стариками, одни садились на корточки, а другие вставали с колен, и они показывали друг другу по телефону трупы женщин, убитых в Тленкое и танки у Дома на Холме, – и к четырем часам дня не было ни одного человека, который пришел на пятничную молитву и не посмотрел эти записи.
А на пятничную молитву ходили все мужчины республики, способные держать оружие.
Они выбрались из пещеры через полчаса.
Солнце сверкало в раскаленном небе, как золотой желток посереди скворчащей яичницы, внизу тянулись выгоревшие горы и острые кости скал, и далеко-далеко, километрах в трех, Семен Семенович увидел военную колонну. С такого расстояния бронетранспортеры казались кусочками жженого сахара, облепленного муравьями.
С той стороны хребта в небо поднимался хвост легкого серого дыма. Джамал тронул его за плечо, показал на дым и сказал:
– Тленкой.
Забельцын содрогнулся, представив себе, что сейчас творится в селе. «Неужели мы пойдем туда?».
Но Джамалудину видимо хотелось в Тленкой не больше кремлевского чиновника; он раздумал идти в родное село Булавди, или не хотел прежде времени попадаться на глаза людей Мао. Как бы то ни было, Тленкой этим днем был предоставлен своей судьбе – и полковнику Александру Лихому.
Они стали спускаться вниз – мимо выжженных, скорчившихся, словно в печке, деревьев, по земле, усеянной колючками и мелкими катышками помета, и минут через сорок поворот горы привел их к старой кошаре.
От кошары вдаль убегали столбы, давно лишившиеся проводов, крепкий старик метал мелкое сухое сено в старые «жигули» с прицепом. Джамал и Забельцын слегка отстали, а Шамиль и Салих побежали к старику. Завидев вооруженных людей, старик заметался, но потом, поняв, что это не русские, приветственно замахал рукой. Шамиль немного поговорил со стариком и сунул ему что-то в руку, а потом он отцепил прицеп и подогнал машину туда, где стояли Джамал с Забельцыным.
Джамалудин сел за руль.
Когда они тронулись, Джамалудин включил старенькое раздолбанное радио.
– Наши войска полностью контролируют республику, – сказало радио голосом Христофора Мао, – в городе все спокойно. Все, кто думал, что им удастся расколоть Россию, потерпели позорное положение и разбежались по норам, как трусы.
Первые неприятности начались после четырех. Полковник Аргунов, который в этот момент находился в районе базы АТЦ, услышал по рации, что танковый батальон, занявший Дом на Холме, подвергся обстрелу.
Командир полка просил подкрепление. Аргунов счел комполка паникером.
В горах бегали хорошо, если три сотни человек, и девяносто процентов их времени уходило на то, чтобы обеспечить себя макаронами и жильем, не говоря уже об оружии. Булавди мог уничтожить кортеж или заскочить в село, – но окружить танковый батальон посередине города Булавди было явно не по силам.
ebooksa