— Точно, — секретарша посмотрела в пухлый органайзер. — Алексей Николаевич просил извиниться. Он освободится через полчаса. Советую вам скоротать время в нашем буфете — там мы называем наше кафе. Это на втором этаже.
— А здесь нельзя подождать? Пока ваш шеф освободится.
— Можно. В буфете сейчас еще один клиент Алексея Николаевича, по одному делу с вами.
— К нему прям очередь, — съязвил Живнов, малость обескураженный неожиданным приемом.
Буфет оказался буфетом в прямом смысле этого слова. По сути — барная стойка, только на советский лад. Больше дерева, нежели пластика, меньше стекла и зеркал. И — меньше выбора.
Живнов, перешагнув порог заведения, глянул в зал. За одним из полутора десятков столиков устроился парень его возраста — лет двадцати семи. Он потягивал кофе по-американски: из пол-литрового стакана. Рядом со столиком сох на полу разложенный зонт.
Живнов заказал бутылку рислинга, прихватил пару бокалов и подошел к единственному посетителю.
— Привет! — поздоровался он. — Ждешь, когда освободится адвокат?
— Ага. Ты тоже к нему?
— Да.
— Присаживайся. — Он покрутил бутылку, которую Живнов выставил на стол. — Знаешь, я тоже хотел косорыловки заказать, потом раздумал: типа, запах изо рта может адвокату не понравиться. Саша, — представился он.
— Паша, — улыбнулся Живнов.
— Опять в рифму, — покачал головой Каталин. — Вот непруха.
Парни обменялись рукопожатием.
Живнов разлил вино. Он хотел было спросить у Александра Каталина, где тот размещал свое резюме, кто связался с ним и кем представился, предлагая работу, что он знает о ней.
— Мне кажется, это адвокатские штучки, — подал голос Каталин.
— В каком смысле?
— Я не думаю, что он занят. Нас отослали в буфет, чтобы мы смогли познакомиться.
— А адвокат будет дырка смотреть.
Они рассмеялись.