И глаза словно шилья. Так и ширяют. Кстати, они просили меня не распускать язык. Притом, настоятельно.
Угрожали… Я не должен был тебе о них рассказывать.
– Спасибо, Пал Палыч. От всей души спасибо. Я этого не забуду. Но я спрашивал о другом. Какие они: высокие или низкорослые, рыжие или черноволосые, носы крючком или картошкой?..
– А зачем тебе?
– Чтобы при встрече на узкой дорожке сделать ноги. Я не герой, не богатырь, и очень не люблю, когда меня бьют, особенно по лицу.
– Ты думаешь, они на это решатся? Не вижу причины.
– А придурки и хамы избивают без причин. Ради забавы.
– Что верно, то верно… Значит, тебе нужны приметы.
– Вроде того.
– Я плохой физиономист… – Он задумался, наморщив лоб. – Один из них конопатый, волосы у него какие-то бесцветные – серые, что ли. А глаза светлые, с голубизной. Рост средний. Второй черный, как ворон.
Высокий. Очень неприятный тип. Говорит без акцента, но мне кажется он кавказец. У него поперек горла шрам. Вот и все, что я помню.
– Вы неважного о себе мнения. Я вижу их будто они нарисованные. У вас глаз – алмаз.
Польщенный Пал Палыч смутился и даже немного порозовел. Проняло, подумал я не без самодовольства.
Лесть – опасное оружие. Особенно в искусных руках.
Мне приходилось знавать прожженных льстецов, которые без мыла лезли в одно место. Чуток зазеваешься – и ты уже в сетях. Чтобы избавиться от такой зависимости, нередко приходится рубить по живому.
– Спасибо, Пал Палыч, за угощение. Пойду…
– Э-э, нет, погоди! А на посошок?
– Ну, если на посошок… Но только полстакана!
– Как скажешь, дорогой, как скажешь…
Эта порция уже была лишней, но я постарался не ударить в грязь лицом и выпил водку залпом. Пал Палыч с удовлетворением кивнул.