– Может быть… – Каролина все еще пребывала в сомнениях.
Я не стал дискутировать. Мне самому мое объяснение казалось шито белыми нитками. Вертолет кружил над КОНКРЕТНЫМ местом, а не вообще облетал территорию с предполагаемой координатой. Ведь мы могли уйти в какую угодно сторону. А сама тропа сверху не видна. Это не аллея в парке.
Внутренний враг с передатчиком или "маяком"? Бред! Это было бы чересчур. Такие фортели описываются только в лихо закрученных шпионских триллерах. Каролина никак не тянет на роль суперагента, эдакого Джеймса Бонда в юбке; ладно – в комбинезоне. Да, девица с двойным дном, напичкана тайнами – скорее всего, личного плана – под завязку, но не более того.
Пал Палыч? Полная чушь. Не тот калибр, чтобы исполнять функции агента-"крота". С его-то положением, амбициями и связями… Что он прилепился к нам, вполне объяснимо. Такие люди обладают сильно развитой интуицией, и его мозги сработали помимо воли, автоматически.
По истечении времени я должен был признаться себе, что, останься он в деревне, шансов выжить у него было бы очень немного. Пал Палыч – свидетель. А они таким отмороженным уродам, как Ваха и Ренат, совершенно не нужны. Есть человек – есть проблема, нет человека – нет проблемы. Бандитское кредо, никуда не денешься. Лишние глаза – прямая дорога к приговору.
Тогда что? Каким образом у тех, кто сидел в вертолете, сформировалось точное представление о нашем местонахождении? Наитие? Гениальный расчет? Наблюдение со спутника? Или что-то такое, о чем просто невозможно подумать?
– Зосима! – позвал я своего приятеля, который отдыхал сидя, закрыв глаза и привалившись спиной к дереву.
– Ась! – живо откликнулся он, мигом сбросив полную расслабленность.
– Ты как?
– Вполне. Колено немного ныло, но теперь все в норме.
– Я рад. Есть вопрос. Как думаешь, где нас будут искать прежде всего?
– Дык, это и ежу понятно. В том направлении, куда мы идем.
– Я тоже так думаю. Прямая – кратчайшее расстояние для дураков. Почти не сомневаюсь, что они догадываются о наших намерениях. Областной центр, куда мы идем, – наше спасение. И они это понимают не хуже нас.
– Получается, что нам так или эдак, все равно кырдык. – В голосе Зосимы зазвучала покорность судьбе.
Еще чего! Нам сейчас только и не хватало раскиснуть. Будем сражаться до конца. Жизнь – штука интересная, и преподносит неприятные сюрпризы не только дичи, но и охотнику.
– Отставить! – скомандовал я как мог бодро. – Зосима, кончай народ смущать. Человек считается усопшим только тогда, когда его выносят вперед ногами при большом стечении народа. Мы еще покувыркаемся.
– Ага, покувыркаемся… – Он скептически ухмыльнулся. – С чем? Ружье ведь тю-тю. А с голыми руками мы далеко не уйдем.
Да, ружье – это проблема. Большая проблема. Выжить в лесу без оружия очень сложно, если не сказать больше. По крайней мере, человеку городскому.
Как прокормить эту ораву? Именно – ораву. Потому что в лесу два человека – это компания, трое – шалман, ну а четверо – отряд анархистов. У которого отсутствует тыловое обеспечение.
Голод – не тетка. Иногда он такие штуки с неорганизованными людьми откалывает, что диву даешься.