Да, все это так. Но как его умыкнуть отсюда без шума и пыли? Задачка…
– Уволю на хрен этого ханыгу! – бушевал Карантин. – Это не электрик, а чмо подзаборное.
– Может, опять веерное отключение… – робко высказал предположение оператор.
Это был точно он, я узнал его по голосу.
Они собрались за перегородкой, где обретался Карантин, поэтому я мог беспрепятственно передвигаться по той части комнаты, где находились мониторы.
Интересно, почему у Карантина нет личного кабинета? Ведь в кабаре он главный.
Нет, кабинет точно должен быть. Только не его, а Хозяина, который появляется здесь как ясное солнышко – раз или два в месяц. Для него "Латинский квартал" – одна из явочных картин, выражаясь специфическим языком разведчиков.
Хитер бобер…
– Вот и пойди к щиту, проверь! – раздраженно сказал Карантин. – Да побыстрее. А этому козлу электрику я завтра лично харю намылю. Ты еще здесь!? – вызверился он на оператора. – Топай, черт тебя дери!
Оператор вылетел из комнаты как пуля.
– С кем приходится работать… – бубнил Карантин.
– Да, шеф, людишки у нас – дерьмо, – наконец подал голос и охранник. – Надо наводить порядок.
Нет, не охранник, скорее, телохранитель, начальник охраны. Видимо, он заменил Григора. Свято место пусто не бывает…
– Ты посторожи у входа, – встревожено сказал Карантин. – Мало ли что…
– Конечно…
Я прижался к перегородке, стараясь даже не дышать. Несомненно, охранник был профессионалом, а значит, мог почуять противника, даже не видя и не слыша его. Чисто интуитивно.
Но он не почуял. Скорее всего, виной тому был Карантин, который пенился от злости. Его злобная энергия сбила с толку все органы чувств охранника.
Охранник вышел из-за перегородки, держа впереди себя включенный фонарик. Удобней позы для захвата его руки и броска трудно было придумать.
Что я и проделал – быстро и точно. Он был еще в полете, когда я, не выпуская руки охранника, перевел его в позицию удержания. С одной маленькой и, к сожалению, далеко не гуманной поправкой – я не собирался соблюдать спортивные принципы.
Рука охранника хрустнула, как сломанная ветка. Нужно отдать ему должное – он не завопил дурным голосом, как сделал бы на его месте простой обыватель, лишь коротко застонал сквозь крепко стиснутые зубы.