Пикирующий глиссер

Кроме этого, имелись два кривоногих стула и самодельный стол с куском зеркала. В дальнем углу валялся рваный матрас в каких-то застарелых темно-желтых пятнах, рядом с матрасом с противоположной стороны примостилось старое помойное ведро, сверху прикрытое тяжелой тротуарной плитой.

– Н-да, да здесь пострашнее, чем где-то в бункере горной Чечни, – пробормотал Салман. – Хотя, может, понадежнее, – но тут же отбросил эту мысль. В случае серьезной акции вряд ли удастся отсидеться в этой крысиной норе. За время взрывов жилых домов, поездов, концертных площадок и захвата заложников милиция научилась зачищать подобные клоаки. Так что, скорее всего, отсидеться не получится.

Гильядов огляделся по сторонам, пытаясь на глаз определить, не оставил ли он где-то случайный отпечаток. Следов здесь быть не могло, он ни к чему не прикасался.

Салман повернулся к Кеше, голова наркомана завалилась набок, и слюна теперь впитывалась в ткань пиджака.

Отряхнув одежду, чеченец направился к выходу, на ходу доставая носовой платок. Взявшись за дверную ручку, потянул на себя, выйдя в темный, пропахший мусором и кошачьей мочой подъезд, плотно прикрыл дверь, услышав, как щелкнул закрывающийся замочный «язычок».

Главное, чтобы Кощею сейчас никто не помешал, а уж он, как запойный алкоголик, остановиться не сможет, пока не вынюхает весь порошок. Дозы, которую ему отдал Салман, хватит, чтобы убить слона. У наркоманов такая смерть называется «золотой укол». Такая смерть для Кощея предпочтительней любой другой, и, главное, никто возмущаться не будет, жил, как животное, так же и отошел в мир иной…

Выйдя на улицу, Салман брезгливо бросил платок в мусорный контейнер.

Первый подготовительный этап был завершен. Своих боевиков он попарно разместил в разные гостиницы города, привезенное в Новоморск оружие было спрятано в надежном тайнике. Кроме того, они приобрели три «разгонные тачки», машины не новые, не броские, но в хорошем состоянии: «Опель», «Тойота» и «Ауди». Купленные по доверенностям, они должны были обеспечить необходимую мобильность и возможность отрыва в случае, если ситуация выйдет из-под контроля. Боевой опыт Салману подсказывал, что все предусмотреть нельзя, поэтому он, составляя план действий, попытался учесть все знания, которые получил от иностранных инструкторов.

Пройдя квартал, Гильядов сел на заднее сиденье серого «Опеля», за рулем которого томился в ожидании Ильяс Нагаев.

– Как все прошло? – спросил водитель, нервно дергая головой по сторонам, как будто опасаясь мгновенного захвата оперативниками милиции или, не приведи Аллах, госбезопасности. Все-таки здесь они были на по-настоящему враждебной территории, а проводя острую акцию, могли с легкостью попасть под «колпак» спецслужб.

– Как обычно, нормально, – невозмутимо ответил Салман, потом добавил: – Давай на набережную. Пора пообщаться с тертыми пацанами из районной милиции.

При слове «милиция» Ильяс втянул голову в плечи и поспешно включил зажигание. Двигатель заработал едва слышно, и машина плавно тронулась с места.

Отрешенно глядя в окно, Салман вертел между пальцами миниатюрный мобильный телефон. Сейчас все его мысли были заняты предстоящим телефонным разговором. Про себя Гильядов уже неоднократно проводил этот диалог, каждый раз представляя себя хозяином положения. Но сейчас, когда разговор должен был пройти не в мыслях, а наяву, уверенности в своем превосходстве поубавилось. Все-таки «беседовать» придется не с зажравшимся бизнесменом или, к примеру, с лохом ушастым, а матерым ментом. «Подобного зверюгу когда загоняешь в угол, никогда не знаешь, подожмет тот хвост и жалобно заскулит или оскалит клыки и попытается вцепиться в глотку».

«Опель» проскочил «свечки» новостроек и выехал на широкую полосу шоссе, тянущегося вдоль побережья.

Море, подсвеченное блеклыми лучами осеннего солнца, ударило по глазам пронзительным бирюзовым цветом. Маячащие на горизонте силуэты торговых кораблей казались застывшими игрушками. Природа, как засыпающий человек, постепенно погружалась в покой и умиротворение в преддверии приближающейся зимы.

Ильяс, заметив поворот на боковую дорогу, ведущую на пляж, аккуратно перестроился и, сбавив скорость, медленно покатился под уклон.

Наконец «Опель» остановился у бетонного бордюра, отгораживающего дорогу от тонкой полосы песчаного пляжа.

– Жди здесь, – коротко бросил Салман, покидая салон автомобиля. Отойдя метров на двадцать, он остановился возле покосившегося «грибка», присел на край и быстро развернул бумагу, полученную от Кощея. Большим пальцем набрал номер и замер в ожидании ответа, который последовал незамедлительно.

– Уголовный розыск, слушаю вас, – из динамика донесся мужской голос.

– Добрый день, – вежливо поздоровался чеченец. – Мне нужно связаться с майором Лацюком.