Земля войны

Вокруг здания Центра «Т» было целых три линии обороны. Во-первых, блокпост с мешками с песком и вкопанным бронетранспортером; во-вторых, служба охраны президента, а, в-третьих, собственно сотрудники центра, то есть – республиканский СОБР.

На следующий день после того, как Адам Телаев раздавил нос Гамзату, служба охраны президента перестала охранять Центр «Т». А еще через два дня приказом министра МВД Чебакова республиканский СОБР был отобран у центра и вновь переподчинен напрямую МВД республики.

Адам был очень недоволен. Он обзвонил своих новых друзей и потребовал их прислать охранников, но новые друзья Адама, которые просто толпой ходили за ним с тех пор, как он стал главой антитеррористического ведомства, все куда-то подевались. Он позвонил своим старым друзьям, но они не ответили на звонки. Рассказывали даже, что Адам позвонил Джамалудину Кемирову и пригласил его возглавить новый республиканский СОБР, но Джамалудин только рассмеялся в трубку. Совершенно достоверно было известно, что Адам позвонил своему старому товарищу Шамилю Салимханову, и снова обещал ему не только амнистию, но и погоны. На это Шамиль ответил:

– Я приду с моим братом и оторву тебе голову.

Вот прошло еще два дня – и девятого апреля к зданию Антитеррористического центра в самом сердце Торби-калы подъехали джип и микроавтобус с вооруженными людьми.

Люди из микроавтобуса оцепили здание по периметру, а из джипа вышел человек в гражданском костюме и направился внутрь. Охранникам он предъявил постановление на обыск, подписанное главой Чрезвычайного Комитета Федором Комиссаровым, а когда охранники сделали попытку не пустить этого человека внутрь, из микроавтобуса выскочили люди в масках и положили их на пол.

Имя Федора Комиссарова к этому времени наводило в республике ужас; к тому же в Центре «Т» почти не осталось охраны, если не считать БТРа да автоматчика на вышке. А что такое БТР против постановления на обыск?

Поэтому следователь Чрезвычайного Комитета поднялся на второй этаж Центра и зашел прямо в кабинет Адама, где в это время имело место совещание. Он предъявил Адаму постановление о задержании, и Адам так растерялся, что не стал в него стрелять.

По правде говоря, даже такому человеку, как Адам, было ясно, что стрелять в следователей Комиссарова бесполезно. Зачем стрелять в тех, кого можно купить?

Поэтому Адам приказал своим заместителям покинуть кабинет, всем, кроме двоих, которым следователь разрешил остаться в качестве понятых. Кроме этого, в кабинет зашли двое собровцев в масках, и следователь начал обыск.

Надобно сказать, что Адам был очень простодушным человеком, и он не имел понятия о всяких заграничных счетах и тому подобных хитростях. Он вообще не доверял банкам. Поэтому все деньги, которые он получил за операцию с мобильниками и другие истории, Адам держал дома и на работе.

Сначала он держал их в маленьком сейфе под портретом имама Шамиля, а потом, когда денег стало слишком много, он стал складывать их в большой шкаф из нержавейки, который стоял в кабинете напротив окна.

Потом он перестал обращать внимание на деньги и стал класть их просто в ящики стола. Однажды старый приятель зашел к Адаму и попросил у него бумажку о снятии судимости, и Адам стал искать эту бумажку.

Он открыл первый ящик со словами: «да где же эта бумага», но никакой бумаги там не было, а ящик был весь набит деньгами. Тогда он открыл второй ящик со словами: «да где же эта бумага», но никаких документов там не было, а опять были одни деньги. Когда Адам открыл третий и четвертый ящик, его приятель решил, что Адам требует с него взятку и очень обиделся.

Хотя на самом деле Адам вовсе не требовал с него взятки. Просто он получал куда больше денег, чем подписывал бумаг, и как-то бумаги затерялись среди денег.

Короче говоря, следователь сначала обыскал ящики стола, и когда он вытряхнул из них целую кучу долларов, Адам сказал ему:

– Слушай, возьми баксы и вали отсюда.

Но следователь даже не посмотрел на американские деньги, а потребовал ключи от сейфа. По этому признаку Адам понял, что дела его обстоят хуже, чем он думал. Он оглянулся на заместителей и сказал:

– Слушай, зачем нам понятые?

– Ключи от сейфа, – сказал следователь, – или мы продолжим разговор в изоляторе.