После свадьбы Сайгид и Арзо остались в доме Хасановых, и в пятницу Сайгид произнес после молитвы прекрасную проповедь, на которую собрались полторы тысячи человек.
Людей Арзо все прибавлялось и прибавлялось, и вскоре начальник местной милиции, прихватив жену, отъехал из Хосола в Торби-калу, и из милиционеров в селе остались только десять русских омоновцев из Смоленска. Омоновцы заперлись в здании милиции и выходили в магазин только группой. Мальчишки забрасывали их камнями, а люди Арзо смотрели на это и смеялись. Как-то раз камень, брошенный мальчишкой, чуть не выбил начальнику отряда глаз. Начальник отряда позвонил в Торби-калу и попросил подкрепления. После этого из Торби-калы позвонили главе администрации.
– Что там у вас происходит? – спросил глава МВД.
– Да ничего, – ответил тот, – эти омоновцы все время пьют. Ребятишки перед магазином играли, так их пьяные русские чуть не перестреляли.
Глава администрации боялся, что если он признается в том, что происходит на самом деле, то с ним случится что-то плохое. Либо Арзо его застрелит, либо Торби-кала его уволит. Глава администрации не знал, что именно, – но на всякий случай предпочитал молчать.
В Хосоле жили пять тысяч человек, а там, где живут пять тысяч, редкая неделя обходится без похорон, и так как все пять тысяч человек друг друга знали, похороны всегда бывали многолюдные.
Вот и на этот раз получилось так, что на восьмой день после прихода Арзо в Хосол у бывшего бухгалтера колхоза умер брат, и все село пришло на соболезнование.
Бухгалтер хотел пригласить читать над братом Коран Сайгида, но его жена и вдова брата были против. Если бы на похороны пригласили Сайгида, то покойника на кладбище пришлось бы нести бегом, а через три дня Сайгид потребовал бы снять траур. Кроме этого, Сайгид бы не взял денег за похороны и вообще потребовал бы малых расходов, а женщинам не хотелось, чтобы про них говорили, будто они экономят на мертвых.
Поэтому в день похорон они накрыли столы и сделали двести пакетов с едой, которых надо было раздать пришедшим, и когда имам местной мечети пришел читать над покойником Коран, он первым делом полез в свой пакет и увидел, что в пакете, кроме мяса и круп, лежит еще пачка сахара и бутылка с рапсовым маслом.
– Выкини отсюда сахар и положи конфеты, – сказал имам женщине, – и еще почему масло рапсовое? Я хочу подсолнечного, иначе твой покойник останется без правильных слов.
Как мы уже сказали, Хосол был культурным селом и даже некоторое время райцентром. Это означало, что в селе десять лет не было мечети, а был Дом Культуры с кружком макрамэ. А когда мечеть снова открыли, ее имамом стал бывший главбух Дома Культуры. Он съездил на курсы и выучился читать арабские буквы, хотя, по правде говоря, в арабском он понимал не больше, чем в бухгалтерии.
Имама в селе уважали. Он был неплохой человек, разве что очень любил конфеты. Поэтому вдова пошла попросила у соседей конфеты и положила их вместо сахара.
Кладбище в Хосоле было расположено чуть выше села и отделено от него мощеной узкой дорогой, и так как покойник был человек уважаемый, на кладбище его сопровождали три или четыре сотни человек. Пришли и чеченцы с Сайгидом.
Гроб опустили в могилу, и стало так тихо, словно на горе стояли одни покойники, и в этой тишине имам раскрыл огромную старую книгу и начал читать над могилой арабской скороговоркой.
И в эту секунду через толпу протиснулся Сайгид. Он подошел к имаму, выхватил у него книгу из рук и спросил:
– Что ты читаешь, мошенник?
Толпа зароптала, но прежде, чем растерявший имам успел что-то сказать, Сайгид бросил книгу на землю и встал на нее ногами.
– Этот старый дурак издевается над покойными! – закричал Сайгид. – Это не священный Коран, это учебник географии!
Имам оцепенел. Как мы уже говорили, в прошлой жизни он был не имамом, а бухгалтером, и откуда ему было знать, что он читает? Книга, которую он читал, была самой большой и красивой изо всех, что нашлись в закрытой мечети; откуда ему было знать, что это не Коран?
Скандал получился ужасный. Имама прогнали и чуть не побили, и на следующие похороны, через день, Коран читать позвали Сайгида, а в пятничную молитву его пришли слушать три тысячи человек.
ebooksa