– Твою мать, – не опуская бинокля, выругался командир роты. – Их же тут не меньше, чем полтыщи, если еще есть тяжелое вооружение, могут смять, суки.
Опустив бинокль, офицер схватился за гарнитуру радиостанции, настроенной на волну бронегруппы. Теперь это был единственный резерв роты антитеррора, но воспользоваться такой силой нужно было с умом.
– Коробочка, я Горностай.
– Слушаю тебя, Горностай.
– Тут к нам гости пожаловали, до хера и больше. Поэтому технику держи под парами, когда кликну, подсобишь огоньком.
– Да не вопрос, – ответил командир бронегруппы.
– Тогда до связи, – капитан щелкнул тумблером, переключаясь на внутреннюю связь. – Командирам взводов объявить бойцам, без моей команды огня не открывать. Снайперы работают по главным целям – вражеским снайперам, гранатометчиками и прочей нечисти.
Голова автоколонны наконец достигла стекляшки аэропорта, и из кузовов машин стали выпрыгивать боевики, тут же попадая под огонь засевших внутри взвода охраны внутренних войск и милиционеров из линейного отделения. Сразу же к чехарде выстрелов добавились взрывы гранат.
Натужно ревя двигателем, «КРАЗ» сполз с трассы и, разворачиваясь, двинулся в направлении аэропортовского ограждения. Мощный удар квадратного рыла капота выворотил несколько столбов с колючей проволокой.
Командир роты, держа у лица микрофон рации, скомандовал:
– Приготовиться!
В одно мгновение была сброшена маскировочная сеть, обнажив ровную линию окопа, ощетинившегося частоколом стволов.
– Огонь!
И тут же летное поле вспенилось сотнями выстрелов. Хищно лязгая затворами, загрохотали автоматические гранатометы АГС-30, выплевывая в воздух десятки гранат по навесной траектории. Заглушая выстрелы автоматов, отрывисто били пулеметы. И над всеми звуками боя главенствовали дальнобойные снайперские винтовки В-94.
На трассе один за другим стали вспыхивать кусты взрывов. Из машин выпрыгивали моджахеды, кто-то сразу падал, сраженный пулей или осколком, остальные во весь опор неслись вперед, туда, где горел расстрелянный «КРАЗ». Подобно океанской волне, боевики пытались захлестнуть окопы с морскими пехотинцами.
Штурмовые группы, как загнанные крысы, метались по городу, пытаясь атаковать тот или иной объект, и застревали, теряя людей и время. Координатор, которому надлежало наиболее эффективно руководить боем, как будто специально создавал весь этот хаос.
Самый большой отряд, которым руководил Заурбек Негаев, ввязался в бой на подступах к аэропорту. Вместо разрозненных точек постов внутренних войск их встретила шквалом огня и стали сплошная оборона.
Время шло, боевики остервенело рвались вперед, не считаясь с потерями. С минуты на минуту должны были подойти отряды Махмуда Армашева, доставляющего пилотов, и Аслана Баулина, везущего золото, а боевики до сих пор не захватили даже взлетную полосу.
Заурбек стоял возле микроавтобусов со взрывчаткой, скрытых от боя высокой насыпью, здесь он был в полной безопасности. Поднявшись на откос, Негаев наблюдал сквозь дым, как его моджахеды рвутся к позициям обороняющихся. Расстояние постепенно сокращалось, и уже вскоре достигнет броска ручной гранаты.
«Это хорошо, что перед операцией я велел раздать весь героин и гашиш, зато теперь дерутся, как будто у каждого по десять жизней», – подумал Заурбек, даже не догадываясь, что его часы земной жизни уже остановились.