Ворота наконец распахнулись, передний БТР рыкнул протяжно, выбрасывая клубы выхлопного дыма, и рванул с места. Когда боевая машина удалилась метров на триста, над колонной пронеслось:
– Начать движение!
Второй БТР и следовавшие за ним грузовики двинулись не так прытко, как дозорная группа.
Второй номер пулеметного расчета Беляш из-за отсутствия в группе пулемета и в виду специфики операции был прикреплен к снайперу Геркулесу с его дальнобойной винтовкой. Владимир Билашев работал в паре с Котковым, за долгие годы они настолько привыкли друг к другу, что понимали все без слов. Теперь их тандем разделили, чем оба остались сильно недовольны, но приказы не обсуждаются.
Владимир, сидя у борта грузовика, посмотрел на своего «первого номера». Иван Котков по-своему оценил этот взгляд и вытащил из нагрудного кармана камуфляжа мятую пачку «Примы», протягивая напарнику.
– Отставить курить! – коротко прикрикнул Звягин и недовольно буркнул: – И так от духоты дышать нечем, еще надымите.
Пулеметчик пожал плечами и спрятал сигареты обратно, затем опер руки на толстый ствол-глушитель стоящего между ног «Вала» и прикрыл глаза, экономя силы перед предстоящей высадкой. Беляш в точности скопировал его движения.
Через полтора часа колонна, заехав в небольшой лесок, который плотно охватывал дорогу с двух сторон, остановилась. Место было паршивым, здесь боевики неоднократно устраивали засады, о чем красноречиво свидетельствовали сломанные пулями и осколками ветки и рваные отметины на стволах. В конце концов частые засады заставили федеральные силы действовать на опережение. В результате моджахеды, не причинив реального ущерба, понесли значительные потери, после чего устраивать засады в этом месте перестали. Но колонны федеральных войск действовали по уже отлаженной схеме.
На этот раз конвой остановился внутри лесополосы, в случае опасности превращаясь в легкую мишень. Дозорный БТР был отозван начальником колонны назад, броневик, не доезжая до лесополосы около сотни метров, остановился и нацелил толстый раструб крупнокалиберного пулемета на левую сторону, второй БТР контролировал правую. Мотострелки спешились с брони, держа оружие наизготовку, готовые в любую минуту принять бой.
Водитель замыкающего «Урала» выбрался из кабины и, заскочив на широкий, выкрашенный в черный цвет бампер, поднял крышку капота, нырнув внутрь.
– Наш выход. По одному пошли, – коротко приказал Звягин.
Первыми грузовик покинули автоматчики Бешенцев, Стоянов, Бобин. Бесшумно спрыгнув на грунтовую дорогу, бойцы скользнули в траву и залегли за деревьями. Следом шли следопыт Войцеховский, пулеметчик Котков и радист Сорокин. За ним пробирались Билашев и снайпер Овсянников, они тащили уложенную в футляр дальнобойную снайперку.
Последними шли прапорщик Фомин и командир группы Звягин. Разведчики залегли в лесополосе «ромашкой», проще говоря, заняли круговую оборону.
Водитель «Урала» проковырялся во внутренностях автомобиля положенные десять минут и забрался в кабину. Колонна, тронувшись с места, быстро стала удаляться.
День был в полном разгаре, но, лежа под деревьями, разведчики не особо ощущали жару. Густые кроны надежно скрывали их от прямых солнечных лучей, а легкий ветерок охлаждал не хуже вентилятора.
Движение на этом участке было не особо интенсивным, за день проехала лишь одна армейская колонна. Потом натужно протарахтел набитый крестьянами старый раздолбанный пазик, за автобусом проскочили несколько легковушек. Но чем больше солнце клонилось к закату, тем безлюдней становилась дорога.
Вскоре сумерки сменились черно-фиолетовой ночью. Рог молодого месяца едва заметно освещал нависшие впереди пики гор.
– Пятиминутная готовность, – передал по цепочке Звягин, – начинаем движение в обычном составе.
Разведчики синхронно посмотрели на циферблаты наручных часов, после наступления указанного срока первым выдвинулся следопыт Шляхтич, его прикрывал Болгарин.
Через три минуты наступила очередь основной группы – командир, заместитель, радист, снайпер, «ассистент». Еще через три минуты проследовало прикрытие в лице трех бойцов – Федьки Бешеного, Боба и пулеметчика Уката, который в этот раз был без своего любимого агрегата.