Харбинский экспресс-2. Интервенция

22
18
20
22
24
26
28
30

– Не велено!

– Я врач, моя фамилия Дохтуров, – сказал Павел Романович. – Мне нужно срочно говорить с Григорием Михайловичем.

Казак покачал головой.

– Не велено, – повторил он. – Атаман и штаб совещаются. Гражданским лицам – ни-ни.

Было понятно: ни за что не пропустит.

– А пойдемте на «Справедливый»! – сказала Дроздова. – Уж там-то нас помнят.

Предложение показалось неглупым. Однако на деле вышла опять неудача: бронепоезд был оцеплен караульными из команды (которую, в отличие от конвоя, в город праздновать не пустили). Через это часовые были озлоблены, хмуры, неразговорчивы. Позвать командира Вербицкого или хоть адъютанта наотрез отказались. Да еще пригрозили прикладом.

– Идемте тогда в аптеку, – сказал Павел Романович. – Я видел, есть одна, на той стороне площади.

Там и вправду имелась аптека, причем устроенная по европейскому образцу – и рецептурный отдел, и общий, и небольшой прилавок с чаем и выпечкой. Все это Дохтуров рассмотрел еще днем, однако на тот момент аптека была закрыта. Работает ли теперь?

Оказалось – функционирует. Провизор, маленький человечек с венчиком седых пушистых волос вкруг полированной лысины, посетителям зримо обрадовался. Вероятно, вознамерился хоть частью компенсировать убытки, понесенные за период «вражеской оккупации».

Был провизор вежлив до приторности, чем несколько восстановил против себя Павла Романовича. Искательности Дохтуров не выносил, почитая эту черту одной из самых несимпатичных.

Кушая чай с пирожными, Сопов сказал:

– Осточертело все. Хочу в Харбин. Довольно с меня приключений.

Дохтуров пожал плечами:

– Охотно верю. Да только не своей волей совершаем этот вояж.

– Верно, – согласился Сопов. – По собственному желанию я бы отправился в края более интересные.

– И куда же, позвольте спросить?

– Да хоть в старушку-Европу. Все чисто, красиво, никакого дикарства. И на душе покой, и телу отдохновение. Не то что у нас…

– Боюсь, в Европе вы теперь не найдете искомого. Война и там все перемешала.

– А нейтралы? – спросил Сопов. – Швейцария чем плоха? Страна невоюющая, культурная, лояльная ко всем остальным.