Григорий снова посмотрел на сумку и прикусил в задумчивости губу.
«Валить отсюда? – подумал он. – Или вернуться к деду? Меня уже хватились, наверное».
При воспоминании о Паганини Григория замутило. Чтобы его не вывернуло наизнанку, он закрыл глаза и постарался не дышать – вонючая атмосфера темного коридора прибавляла тошнотворный оттенок к и без того пакостному состоянию Григория.
Открыв глаза, Григорий увидел перед собой молодую женщину, приятную настолько, что обширный синяк под ее глазом и растрепанные изуродованные перекисью водорода волосы ее почти не портили.
На женщине была довольно засаленная розовая ночная рубашка, под которой волнующе угадывалось черное нижнее белье.
– Сигаретой не угостите? – улыбаясь, спросила она.
– Ты… откуда взялась? – откашлявшись, поинтересовался Григорий.
Она пожала плечами.
– А откуда ты? Все оттуда же – из мамкиной… – удачно срифмовала она.
Григорий, который готов был уже принять странную женщину за привидение, облегченно рассмеялся и протянул ей сигарету.
– Козырные сигареты куришь, – заметила женщина, углядев пачку.
– Обычные…
– Вообще-то у нас тут курить не полагается, – прищурившись на Григория, проговорила женщина. – Дай-ка зажигалку… – Прикурив, она предложила: – Пойдем ко мне, у меня в комнате и балкон есть. Там и покурим.
«Балкон! – едва не крикнул Григорий. – Небо, свежий воздух…»
– Пойдем, – сказал он вслух.
Она кивнула ему и, покачивая бедрами, отправилась вдоль по темному коридору. Григорий сглотнул слюну.
«Наташа, – мелькнуло у него в голове. – Нельзя… Я сколько времени с женщинами не общался. Но Наташа… Нельзя. А кто узнает? Нет, не пойду… Нельзя».
Но почему-то он последовал за ней.
– Вот и моя комната… – сказала она, оборачиваясь.
– А? – хрипло переспросил Григорий.