– Встать! Смир-р-р-рно! – бодро скомандовал дежурный мичман своим подчиненным, и те дружно повскакивали с мест.
– Вольно, – мрачно махнул рукой командир и на минуту замер в нерешительности.
– Вольно, – тихо повторил команду мичман и выжидающе уставился на Виктора Леонидовича.
– Вот что, – сказал тот после небольшого раздумья, сделай-ка мне связь с вице-адмиралом Столетовым, – и уселся рядом с мичманом, натянув на седеющую голову наушники.
– Есть связь, товарищ командир, – отозвался через минуту мичман, поколдовав над своими приборами, и в ту же минуту Олешкевич услышал измененное декодером механическое эхо столетовского голоса:
– Слушаю тебя, Виктор Леонидович. Что случилось?
– Сорок минут назад «Макаров» всплыл в непосредственной близости от кромки ледяного поля и вышел с нами на радиосвязь, – бесстрастным голосом начал свой доклад командир «Муромца», зная, что, как бы он эмоционально и страстно ни изъяснялся, шифрующие и дешифрующие приборы донесут до адмирала такое же бесплотное механическое эхо. – Я успел передать ему, что меняю курс, и довел до его сведения ваш приказ следовать за мной.
Олешкевич кашлянул и мрачно подумал, как электронные железяки переведут для Столетова его: «Гхму-гхму!»
– В ответ командир «Макарова» радировал, что для полного завершения операции он вынужден оставить среди льдов надувную лодку с академиком, ассистенткой и старшим помощником Даргелем.
– Что тебя смущает, Виктор Леонидович? – пробубнил в наушниках голос робота-адмирала. – Давай по существу.
– Сразу после доклада с «Макарова» лодка срочно погрузилась, вероятнее всего, в аварийном режиме, и через минуту после этого отстрелила радиобуй. Никакой информации от Морского Волка об этом пеленге я не получал. Возможно, это сделано для определения местонахождения надувной лодки, а возможно… – Олешкевич замолчал, не желая своими прогнозами накаркать беду на головы экипажа субмарины.
Молчали и на том конце линии. Очевидно, Столетов понял командира «Муромца» и просчитывал возможные варианты развития событий. Наконец, робот проскрежетал:
– Есть какие-нибудь соображения, Виктор Леонидович?
– Товарищ вице-адмирал, – тут же выпалил Олешкевич давно обдуманное решение, – разрешите поднять вертолет. По крайней мере – либо проясним ситуацию, либо спасем людей…
– Нет, – услышал он через мгновение категоричный ответ Столетова, – демаскировать твое судно запрещаю.
Вице-адмирал был, конечно, прав. Поднять с борта простого рыболовецкого судна вертолет – значит полностью раскрыться и показать, кто есть кто. Но с другой стороны, когда в опасности жизни людей, и не просто людей, а верных офицеров…
– Вот что, командир, – снова прогудел в наушниках голос вице-адмирала ГРУ ВМФ, – выполняй поставленную задачу: отходи в указанный квадрат подальше от айсбергов. А насчет вертолета… Есть у меня одно соображение. Работай спокойно. Мы своих людей не бросаем.
Олешкевич все еще сидел в наушниках, ожидая указаний, когда послышался голос мичмана:
– Все, товарищ командир, конец связи. Вице-адмирал, так сказать, положил трубку.
– Спасибо, – буркнул командир, но из рубки он вышел несколько повеселевшим: Столетов никогда слов на ветер не бросал, а подведомственное ему ГРУ располагало обширными возможностями, чтобы эти слова подтвердить.