Болевой прием

22
18
20
22
24
26
28
30

– Именно! – впервые одобрительно посмотрела в его сторону я.

Чоповец тем временем уже связывался по рации со своими людьми.

Мы приблизились к особняку, и тут из раскрытой форточки второго этажа послышался громкий голос Александра Александровича:

– Я – заложник! Подполковник у меня! Он вооружен!

Это мы и так знаем, дробовик – оружие на коротких дистанциях серьезное.

– Опоздали, – махнул рукой чоповец.

Закодированный же лишь усмехнулся и как-то странно, чуть ли не заговорщицки посмотрел на меня.

– Всем покинуть особняк! – продолжил команды Граф. – Это мой приказ!

Сейчас Граф спасал свою шкуру, но голос его не дрожал. Своей знатной породе он старался соответствовать даже в такие минуты. Представляю, как Хмурый вернулся в особняк, вырубил охрану при входе, а затем предстал перед ничего не подозревающим, допивающим свой коньяк Графом. Их схватка была короткой, времени Хмурому было отпущено мало... Приятно не ошибиться в человеке! Однако закодированный явно испытывает скрытое торжество! Или мне уже начинает мерещиться?!

Особняк между тем поспешно покидали находившиеся внутри люди Графа. Его приказы они привыкли исполнять беспрекословно.

– Ведите переговоры, – произнес закодированный. – Но если Александр Александрович погибнет, первая пуля вам.

С этими словами он быстро отошел от меня шагов на пять. А меня тут же окружили трое ребят, вооруженных пистолетами-пулеметами. Первая пуля мне, остальные Хмурому. Расклад понятен.

– Сергей! – крикнула я, сложив ладони рупором. – Что ты собираешься делать?!

– Хочу, чтобы Саня выполнял правила своей же собственной игры, – раздалось из форточки. – Победителю предоставляется дополнительный ход, а я уже победил несколько раз... Пусть освободит Павла!

Подполковник играет свою партию. Сильно обиделся, что его решили использовать как грушу для тренировок Лесли. А что сейчас делать мне?! Если Граф будет убит, убьют и нас, это вне всяких сомнений.

– Александр Александрович! – окликнула я Графа.

Нас разделяло метров восемь. Окна были зашторены наглухо, и форточка являлась единственным средством переговоров.

– Я не могу отпустить вашего Павла сию минуту! – отозвался Граф. – Нужно время!

– Я готов ждать, – согласился Хмурый.

– Так что мы решаем? – спросила я.