Зацепившись за успокоившегося навсегда приятеля, бандит потерял равновесие и, наклонившись, полетел вперед с растопыренными руками. Мысленно Святой поблагодарил советских архитекторов, придумавших узкие, темные коридоры, так чудно спланированные для рукопашного боя.
Перехватив ружье, он двинул чубатого по макушке. Но то ли приклад скользнул по касательной, то ли черепная коробка бандита не уступала по прочности стальному шлему, чубатый только крякнул и присел, разводя руки.
– Крепкий орешек?! – констатировал Святой, отступая на шаг.
Теснота теперь играла против него, мешая размахнуться. Набрав дистанцию, Святой подпрыгнул, схватившись за пристроенный под потолком турник. Нехитрое спортивное сооружение он смастерил сам по просьбе хозяйки, которой врачи для разгрузки позвоночника, деформирующегося от долгого сидения за письменным столом, рекомендовали расслабляться, болтаясь, словно повешенная преступница.
Не уловив маневра врага, чубатый задрал голову, очарованный зрелищем зависшего под потолком Святого. А тот, сгруппировавшись, качнулся на манер маятника старинных часов и, вложив в ноги всю мощь натренированного тела, помноженную на инерцию движения, саданул по вытянутой шее бандита.
Хруст от сломанных шейных позвонков чубатого был отвратителен. Закатив глаза, он запрокинулся на спину. На губах бандита выступила белая пена, постепенно менявшая цвет на розовую. Прикушенный язык, уже не помещавшийся в глотке, трепетал кумачовым лоскутом. Чубатый подгибал под себя ноги, выполняя странное гимнастическое упражнение в состоянии смертельной агонии.
Спрыгнув, Святой нагнулся и подобрал пистолет. Затем он обернулся. Хоукс стоял у дверного косяка, неподвижный, точно библейский соляной столб.
– Скройся! Я же сказал не высовываться! – во всю мощь крикнул Святой. – Спрячься, остолоп!
Предупреждение было не напрасным. Внушительная фигура Мони, руководившего обыском в квартире журналистки, выплыла из спальни, точно выходящий на рейд броненосец. Он, не раздумывая, вскинул пистолет и, слегка согнув ноги в коленях, принялся жать на курок, опустошая обойму автоматического пистолета.
Пули раз за разом не находили цели. Заполненный едкими пороховыми газами коридор был скверным местом для прицельной стрельбы. К тому же Святой вовремя залег за чубатым, продолжавшим отбивать смертельную чечетку.
Моня шел вперед, крича, словно раненый буйвол. Он знал, что его подставили. Несколькими секундами раньше шеф предупредил по рации, что в квартиру пожалуют гости. Но предупреждение дошло до адресата слишком поздно, чтобы приготовить первоклассную ловушку. Он, передав пленницу, вообще не желал подниматься в квартиру с двумя олухами, отданными под его командование.
Где-то внизу, спрятав машины за гаражами-ракушками, прохлаждались в безопасности Ястреб и Лишай, а здесь происходило побоище.
– Вставай, падаль! – вопил Моня, зыркая слезящимися глазами.
Внезапно прямо перед его физиономией возникла перекошенная рожа чубатого. Мертвец был ужасен. Пена белой бородой свисала с его подбородка. Один глаз с открытым веком свинцово блестел, а посиневший рот кривился в сардонической улыбке Мефистофеля, приглашающего в ад. Посередине лба мертвеца зияла черная дыра с каплями серого вещества по краям.
Использовавший труп вместо щита Святой был невидим. Потрясенный зрелищем скалившегося в усмешке мертвеца, Моня отпрянул назад и выстрелил в последний раз.
Пистолет замолчал, сухо клацнув спусковым механизмом.
В следующую секунду останки чубатого летели в руки бандита. Моня механически принял груз, подхватив мертвеца под мышки.
– Твою мать… – выдохнул бандит, брезгливо отталкивая покойника.
Возникший перед ним противник осуждающе покачал головой:
– Повежливее надо с усопшими.
ebooksa