Она указала на аппарат, стоящий в углу.
– А если Олесю покрасить в блондинку, они будут похожи?
– Только на ощупь, – рассмеялась рыжая. – Сами посмотрите.
Девушка покопалась в столе и достала фотографию симпатичной девушки.
– Это Юльке старый хахаль вернул. Мол, все! Отношения завязаны.
– Пожалуй, я возьму этот снимочек.
– Может, тебе еще наши подарить, если ты любитель порнушки?
Девушки рассмеялись.
– Вас я в любое время живьем могу увидеть, а Юлю уже никто не увидит. Сожалею, девушки, но Юля погибла в ночь с пятнадцатого на шестнадцатое.
Смех затих. Вербицкий взял кольцо, фотографии и ушел.
Может, он зря им рассказал правду, но и они не застрахованы от беды, если столько знают.
Олег ворвался в подъезд дома Олеси весь взмыленный, несколько кварталов ему пришлось пробежать бегом.
– Эй! Ты куда? – возмутился консьерж, преграждая дорогу.
– Иди к черту, старая развалина!
– Полоумный! Это же ты приносил цветы Олесе!
Громов заскочил в лифт и нажал на кнопку последнего этажа. Сейчас его никто не мог остановить.
На его удивление дверь открылась. Олеся стояла со слезами на глазах. Олег схватил ее за горло. Она не сопротивлялась.
– Ты решила, стерва, что меня так просто подставить?
Девушка закрыла глаза. Олег начал приходить в себя и ослабил хватку.
Олеся тихо заговорила: