– Понял! Прикрою! Прослушку возьмешь с собой?
– Да вот думаю, брать или нет. Дом Ванина-Тарасича стоит в низине, особняк от дома закрывается стеной, создающей естественный экран. Но возьму на всякий случай, не исключено, кто-нибудь выйдет за пределы территории поговорить тет-а-тет.
Собравшись, Шепель в полной боевой экипировке, дополненной ранцем со спутниковой системой связи и дистанционным прослушивающим устройством, пошел лесом в обход объекта так, чтобы выйти к дому Ванина-Тарасича с южной стороны.
Дед, отужинав, сидел на завалинке, курил сигарету.
Шепель, наблюдая за ним из-за кустов, усмехнулся: сигареты курит прихвостень, не самокрутку. Аристократ хренов. Посмотрим, как поведешь себя, бывший грозный и безжалостный полицай.
Старик услышал посторонний звук, повернул голову к лесу и остолбенел. Рот открылся от изумления, сигарета упала под ноги. Да и было от чего застыть. На него шел человек в боевой форме российского спецназа. Тряхнув головой, уставился на Шепеля. Тот подошел, осматриваясь, и, не заметив ничего подозрительного, приказал:
– А ну-ка встал, плесень, и быстро вошел в хату!
Ванин подчинился.
В горнице сел на скамью у печки, по-прежнему с изумлением глядя на пришельца.
Шепель снял сферу, положил ее на стол, присел на стул, взглянул на старика:
– Что, не ожидал гостя, господин Тарасич?
Старик вздрогнул:
– Кто? Как вы сказали? Тарасич? Но я Ванин, бывший лесничий, у меня и документы есть.
– А у меня есть бумаги, подтверждающие, что ты не Матвей Григорьевич Ванин, заслуженный фронтовик, а бывший начальник полиции в местечке Будалово Львовской области.
Тарасич тихо спросил:
– Кто вы?
Шепель ответил:
– Офицер спецслужбы, майор!
– Значит, отыскали?
– А ты как хотел? Отсидеться до конца жизни в этом уютном гнездышке после того, что натворил в годы войны? Нет, крыса, не получится.