Нина решила закончить этот разговор. Много, конечно, спорного, но много и интересного в этих рассуждениях. Возможно, виноват английский язык, возможно, что на родном языке носителя этой философии все выглядит понятнее.
Старик поправлялся так быстро, что Нина была шокирована. Регенерация тканей у китайца происходила раза в два или три быстрее, чем у среднестатистического человека. Особо сверхъестественного в этом ничего не было, но, как врач, Нина с большим удовольствием провела бы обследование этого феномена. Удерживало ее лишь стремление уважать личность человека. А примерно через неделю Хан застал Нину за спортивными упражнениями. Нина устроила себе в доме небольшой зал для фитнеса. Разнообразила она упражнения и элементами карате, чтобы не терять бойцовскую форму. Хан некоторое время наблюдал за Ниной, а затем подошел к ней.
– У вас был хороший учитель, а вы были хорошим учеником.
– Спасибо, Хан.
– Но у вас нет школы, как и у вашего учителя, – продолжал китаец, – а это и плохо, и хорошо.
– Почему плохо, я догадываюсь, но почему хорошо?
– В том деле, которым вы занимаетесь, противник может узнать школу и предугадать ваши действия. Не узнав школы, он не сможет противопоставить вам знания, а противопоставит только силу духа. Если ваша сила духа окажется сильнее, то вы победите.
– О каком деле вы говорите, Хан? Я всего лишь врач, которая изучала в юности карате.
– Нет, Нина, в ваших глазах я вижу бремя какого-то другого долга, кроме долга лечить людей. Думаю, что он и привел вас в эту страну, которая не является вашей родиной.
Ни фига себе! Вот дает старик, его бы в контрразведку завербовать, он бы на «раз-два» расшифровывал шпионов. Нина уставилась на китайца, не зная, что ему ответить.
– Но это не мое дело, Нина, это твой путь, и тебе по нему идти. Просто я хочу в благодарность поделиться с тобой частичкой моих знаний. – Хан незаметно стал обращаться к Нине на ты, и от этого она прониклась к нему доверием.
– Но у меня нет в запасе лишних двадцати лет, – улыбнулась Нина.
– Я не предлагаю тебе стать моим учеником, это бесполезно. Чтобы постигнуть мое учение, нужно выйти родом из Древнего Китая, который намного старше египетских пирамид, старше Атлантиды, старше древних белокурых богов, спустившихся с неба.
– Хан, вы знаете об Атлантиде? Вы знакомы с трудами Платона?
– Ваши древние европейские ученые описывали скорее не Атлантиду, а свое представление об идеальном человеческом обществе. Коренные жители Азорских островов еще хранят предания о своих предках-атлантах, но сведений у ученого мира об Атлантиде очень мало. Так же мало, как и о древнем царе-боге древних инков Кетцалькоатле, как и о древних богах Тибета, которые научили людей летать и дали им машины. Но люди все забыли и пошли своим путем, совершая свои ошибки.
– Ого! Ваше древнее учение простирается так глубоко в глубь веков? – спросила по-трясенная Нина.
– Гораздо глубже, к истокам всего сущего. Человек разучился быть частью мира, частью природы. Он знает, что ветер может раздуть огонь костра, знает, что дождь может затушить огонь пожара, знает, что земля поможет взрастить зерно, а солнце даст ему силу. Человек помнит, что есть такие силы, но разу-чился сам быть частью этих сил. То, чему я хочу тебя научить, это ничтожная часть знания, которая позволит тебе противостоять силе злого человека, используя ее саму. Это даст тебе понимание, но не сделает тебя владыкой мира.
– Я и не хочу быть владыкой мира, Хан, – улыбнулась Нина.
– Я знаю, – также с улыбкой ответил старик, – ты хочешь быть владыкой своей судьбы. Но помни, что грань эта зыбка, как трясина.
И Хан стал учить ее таким, казалось бы, простым, но таким эффективным вещам. Старик предложил ей попытаться просто, преодолевая сопротивление, схватить его за шею или за плечи. Нина протянула руки и сделала попытку, но ей это не удалось. Ее предплечья всякий раз натыкались на предплечья или кисти рук Хана. Это было как наваждение. Она протяги-вала руку и готова была схватить старика за шею, но рука всякий раз оказывалась в сторо-не от цели. Две или три минуты продолжалась эта непонятная борьба. Тогда Нина решила усилить нажим, ведь китаец был намного слабее ее. И когда ее пальцы были уже готовы схватить китайца за горло, они снова схватили пустоту. Руки как будто не слушались Нину. Ее руки и руки китайца были как подковообразные магниты, поднесенные друг к другу одноименными полюсами. Тогда Нина, распаленная этой борьбой, решила приложить еще больше усилий, шагнула вперед и… и промахнулась всем телом. Старик оказался сбоку, а Нина потеряла равновесие.