— Так, Георгий, с тебя свидетельские показания по этим мотогонщикам. Напишешь, потом оформим, будто это я тебя опрашивал. Надо еще кого-то к Мазурову послать, в больницу, его опросить.
— Можно я сам схожу к нему? Апельсинчиков куплю, — попросил Косарев.
— Да сходи. Привет передавай.
Перед уходом Косарев сунулся в кабинет Шаврина.
— Да что ты мне там давал?! — орал на отца сын. — Мне даже на игры не хватало!
Отец в долгу не оставался.
— Нет, тебе что, пятихатки в день на игрушки не хватало?! Я что тебе, ёб… твою мать, Абрамович!…
Косарев заскочил на рынок, купил килограмм апельсинов, и пошел в больницу. Увы, оказалось, что Мазуров уже ушел из больницы. Тогда он поспешил к нему домой.
Подполковник в отставке был дома один, и это устраивало второго подполковника.
— Здорово, Михалыч, как здоровье? Ты чего из больницы сбежал?
— Да, чуть полегше стало, и я ушел. Не люблю я там валяться.
— А я тебе апельсинов принес.
— Лучше бы настойки из боярышника. Она мне помогает при приступах.
Косарев полез в карман, и достал пузырек с красной жидкостью.
— Ну, ты даешь, — хмыкнул Мазуров. — Мысли, что ли, на расстоянии читаешь?
— Я же знаю твои вкусы.
Когда они выпили по пятьдесят грамм, Косарев сказал: — Михалыч, можно я тебя попрошу об одной услуге?
Мазуров нахмурился.
— Какой?
— Напиши в рапорте о происшествии в Синевке, что мотоциклист был один.