Черный риэлтер

— А вам разве не понятно? Есть такое понятие как закон, справедливость. То, что вы делаете, это противоречит всем этим понятиям.

Зубаревская хмыкнула.

— Забавно слышать такие речи в наше время. Ваше начальство вон, не хлопает ушами. Гребет к себе бабло двумя руками.

— Ну, это их личное дело. Я, например, не хочу гребсти это самое бабло ни двумя руками, ни даже одной.

Софья разочаровано выдохнула.

— Не выйдет у тебя ничего против меня, Юра. Тебе просто не дадут ничего сделать.

— Все может быть, даже это. Но, пока я делаю свое дело. И вам меня не остановить.

Сонька улыбнулась, наклонила голову в другую сторону. Астафьев почувствовал, как в нем просыпается самец, и тут же попробовал загнать его во внутрь подсознания. А Сонька продолжила разговор, не повышая тона, все тем же ласковым, зовущим голосом.

— Давай лучше договоримся по хорошему. Я тебе подгоню трехкомнатную квартиру в самом центре, на Ленина. Сталинка, все комнаты изолированы, до этого там жил один большой начальник, он недавно уехал из города, насовсем. Квартира в идеальном состоянии, металлопластик, евроремонт. А за это ты забываешь, что я вообще есть на этом свете, и запираешь все дела в самый дальний сейф. А сейф топишь в ближайшем болоте. Ну, как, Юра, идет?

Юрий отрицательно покачал головой.

— Жилье у меня есть, так что не надо мне таких щедрот.

— А подруге твоей еще не наскучило в однокомнатной хате ютиться? Она, поди, к такому не привыкла? Все же прокурорская дочка.

— Ну, это уже не ваши проблемы, Софья Романовна. Вы все сказали? Можете быть свободны. До своего времени.

Сонька усмехнулась. В ней что-то изменилось. Словно сквозь женский облик выглянул лик змеи.

— Молодой ты еще, ранний, не видел ничего на этом свете, а он ведь такой жестокий, сейчас только глазом моргни, и жизни нету. Старый будешь, одинокий будешь, один умирать будешь, и некому будет стакан воды подать, утешить тебя перед смертью, приласкать напоследок, по головке погладить…

Некоторое время Астафьев с изумлением слушал этот словесный бред, затем он хотел возмутиться, но неожиданно понял, что словно куда-то соскальзывает в своем сознании. Он уже не видел Сонькиного лица, только платье ее еще различал красным пятном, да брошка эта сияла золотой искрой, прожигающей мозг. По тому, как красное пятно начало увеличиваться, Юрий понял, что гостья его встала с места, но ничего сделать не мог, он только смотрел, как она начала подходить к нему. А та, перегнувшись через стол, начала расстегивать на Юрии рубашку. Потом Сонька поняла, что так много у ней не получится, и начала обходить стол. Именно в этот момент дверь кабинета распахнулась, и в него стремительно ворвалась Ольга Малиновская.

Картина, представшая перед ее глазами, была более чем странной. Юрка сидел за столом в расстегнутой рубахе, а с торца стола к нему стояла красивая девушка в кричаще красном платье. В другое время бы Ольга просто возмутилась, и ушла, хлопнув дверью. Но три дня назад ей показали из окна ее машины Софью Зубаревскую. Она видела ее тогда пару секунд, но сейчас узнала мгновенно.

— Что вы тут делаете? — резко спросила она.

— Я? Да ничего, — ответила Софья, странно улыбаясь, и пристально рассматривая Ольгу. Но та в этот момент пристально рассматривала Астафьева. Тот по-прежнему сидел за столом, не сделав ни одного движения, какой-то неестественный, словно кол проглотил.

— Тогда уходите, быстро! — велела Малиновская. — А то я сейчас вызову наряд милиции.