Мышецкий начал припоминать.
— Ну-ну, сивый такой, из летнунов. Он на полгода моложе нас был, осенний призыв.
— Из вертолетчиков!
— Ну да, Лешка, как его фамилия то…
Они оба замялись, вспоминая.
— Юмористическая у него была фамилия, — вспомнил Мышецкий.
— Евдокимов!
— Точно!
— Он после армии куда то пропал…
— Да не пропал он, а на Севере работал, нефтяником, — поправил Баграма Савелий.
— А, вот чего!
— Ну да. Года три назад он приходил ко мне в совет. Что-то у него там с бабой было нехорошее. Разошелся с ней, она его посадила года на два…
— Да ты что!
— Да! Вроде бы, он избил ее. Потом квартиру они разменяли, и он исчез.
— Как исчез? — спросил Колодников. — Когда?
— Ну, мы обычно, собираемся пятнадцатого февраля, на кладбище, там у нас молебен, панихида, а потом едем сюда. Знаешь, Андрей, это у нас как перекличка. Там сразу узнаем, кто умер, кто уехал. И Лешки последний раз точно не было.
— А где он жил? — спросил Колодников.
Баграм пожал плечами.
— Да, хрен его знает. Счас то откуда это узнаешь?
Но Савелий не разделил его скептицизма, а полез в стол и достал оттуда здоровую, амбарную книгу.