– Понял, господин Шлиман! Прошу прощения за беспокойство!
– Ну что вы, капитан!
Выйдя из капитанской каюты, Аарон направился к корме яхты. На палубе он оглянулся на рулевую рубку, но матрос в его сторону даже не смотрел. И губы Шлимана искривились в презрительной ухмылке.
И Синицкая, и экипаж «Сувенира» даже не догадывались, что являются всего лишь пешками в гроссмейстерской партии, которую Шлиман разыгрывал с иранской разведкой ВАВАК. Именно иранцам он собирался продать калифорний. Шлиман связался с ними еще в Киеве и передал на анализ раствор оксида. После чего иранцы согласились купить калифорний по десять миллионов долларов за грамм.
Пока Синицкая выбирала в Шарм-эль-Шейхе купальники, Шлиман связался с иранцами и сообщил, что готов встретиться для окончательного согласования условий сделки через два дня в Манаме. Это был сильный ход.
Столица островного государства Бахрейн Манама была центром базирования Пятого американского флота. При малейшей угрозе Шлиману стоило только свистнуть, чтобы агенты ВАВАК оказались в руках местной полиции и морских пехотинцев США. Так что переговоры должны были пройти в исключительно деловой плоскости, без осложнений...
Аденский залив, борт т/х «Анапа»
– Ну что, товарищ генерал? – спросил Логинов. – Есть связь с лодкой?
– Пока нет.
– Черт! Неужели с ней что-то случилось?
– Не каркай, полковник! Я только что говорил с Главным штабом ВМС, скорее всего, лодка просто легла в дрейф перед Баб-эль-Мандебским проливом...
– В каком смысле просто?
– В том, что сегодня в этом районе начал патрулирование противолодочный фрегат натовской группировки. Вот командир лодки и пережидает, пока он минует пролив, чтобы проскочить незаметно.
– Черт, и тут эти натовцы путаются! – вздохнул Виктор, посмотрев на часы. – И на сколько примерно лодка может опоздать?
– Ориентировочно, в пределах часа-двух.
– Вот же черт! А нам что теперь делать?
– Пока сбросьте скорость. Если лодка опоздает сильно, придется и вам ложиться в дрейф...
– Понял, товарищ генерал, тогда ждем вздохнул Логинов, отключив телефон и подняв глаза на капитана.
Тот сидел в своей каюте на своем любимом диване, Теофило торчал в кресле у двери.
– Что? – спросил кубинец.