Клим промолчал, размышляя, кто же их взял в плен таким оригинальным методом.
Дверь противно заскрипела, и в камеру проскользнул невысокого роста кавказец лет тридцати. Даже при плохом освещении камеры Клим заметил, что у вошедшего гнилые зубы.
Встав посередине камеры, кавказец придирчиво осмотрел заключенных, потер подбородок, заросший недельной щетиной, и напыщенно произнес, путая окончания:
– Вы, русскай свинья, будет сидеть мой подвал, пока деньги не пришлет. Если недель деньга не будет – моя отрезай один ухо. Второй недель – второй уха.
– Сколько? – не тратя времени на пустые разговоры, спросил Виталик, с трудом садясь на топчане.
– Твой голов стоит один миллион доллар. Яхт тоже переписать на меня. Сейчас придет нотарис и вся бумаг сделат, – сообщил смуглый кавказец, явно наслаждаясь тем, что является хозяином положения.
– Ты, козел вонючий, хоть понимаешь, на кого пасть разинул? – лениво спросил Малыш, садясь на полу. Дернув рукой, он вырвал из пола скобу и стал рассматривать ее, вертя перед глазами.
– Твоя тоже миллион доллар даст, если хотит живой остаться! – фальцетом заорал кавказец, и сразу в подвал влетели три родственника вошедшего, вооруженные автоматами.
О том, что они все родственники, говорили похожие друг на друга небритые рожи.
Первый кавказец был постарше и, похоже, умнее остальных.
Троица, сбившись в кучу, стояла справа от первого глашатая плохих вестей, наставив автоматы преимущественно на Виталика.
Малыш, игнорируя ворвавшихся охранников, потянулся всем своим могучим телом и широко зевнул. Не обращая внимания ни на кого, спокойно пошел в дальний угол подвала, где расстегнул брюки и начал мочиться, орошая угол мощной струей.
Окончив опорожнять мочевой пузырь, подошел к Виталику, взялся за вмурованную скобу правой рукой и выдернул ее.
– Иди, малыш, пописай! – порекомендовал он, подтолкнув Виталика к углу подвала.
Вся четверка тюремщиков, сбившись у двери, смотрела на Малыша, зло сверкая глазами.
– Ты про Балашихинских бандитов слышал? – миролюбиво спросил Малыш, укладываясь на топчан Виталика.
– Твоя деньга давай, а не то тоби резат будем! – снова выкрикнул «предводитель каманчей», предпочитая держаться сзади охранников.
– Тебя, козел, никогда толком не били? Не волнуйся – будут! Будут бить твои же земляки, а я буду сидеть и командовать, как лучше это делать!
– Как ты мени найдешь? Москва далеко, а твоя мой подвал сидит! – снова выкрикнул гнилозубый и затрясся от злости.
– Ребята и искать не будут! Поедут на рынок, схватят человек сто—двести черножопых и начнут бить. Обязательно у одного из них окажутся родственники в здешних краях. Его культурно спросят, кто здесь хозяин, и дальше начнут работать. Для начала всех твоих земляков посадят в подвалы и назначат выкупы. Не отдадите вовремя, убьют и наловят новых «черных орлов». Вашего брата в Москве немерено трется. Пока нас не найдут, вашим из вашего Козлопасска работать в Москве не дадут, а это такие деньги, за которые твои родичи тебя упакованного в Москву привезут и мне отдадут.