курьер.ru

—  Какие же?

—  Ксенофобия, психологическая закрытость от внешнего мира, самоотстранение от всех международных проблем. Некоторые даже говорят об автаркии^[49]. Естественно, что идея «Fortress Russia», корпоративной страны-крепости, вовсе не приводит Запад в восторг. Будет усилена пропаганда наших ценностей: свободы, демократии, открытого общества. Понадобятся опытные сотрудники. Но я предвижу большие трудности.

—  Почему?

—  Запад и Россия говорят на разных языках. Запад говорит о ценностях, Россия говорит об интересах.

—  А вам не кажется, — возразил Андрей, — что Запад, рассуждая о ценностях, думает об интересах: ресурсах, территориях, военных преимуществах?

—  Это, как минимум, дискуссионно, — возразила американка. — Главная проблема в другом. Люди из «третьего мира» чувствуют моральное право на возражение Западу. Может быть, миссия Запада — если она есть — и состоит в том, чтобы помочь «третьим странам» высказаться на языке, понятном современному миру. А самому Западу — прислушаться к сказанному.

—   Вы идеалистка, по-моему, — заметил Андрей. — И все равно не инсайдер.

—   Прежде всего я квалифицированный сотрудник Эм-Эм-Эм.

—   Несомненно. Тогда не объясните ли мне вот что: как стряпают газетные «утки»?

Зачем он задал этот вопрос? Время шло, американку требовалось еще подержать на месте. Хотя дело было не только в этом. По своей работе Андрей не сталкивался вплотную с информационной войной, однако история с пленкой кое-чему его научила. Надо отдать должное, сработали они четко. И еще: занимая новое место в международном бизнесе, будь то поставки солдат или технических систем, без работы с прессой ему не обойтись.

—   Эм-Эм-Эм не занимается «газетными утками», — холодно ответила Элизабет.

—   Разве я говорю об Эм-Эм-Эм? Но вы же в курсе, как это делается.

—   Зачем это вам? Что-нибудь личное?

—   Так, для общего развития.

Конечно, это было личное! «Россия — кусок дерьма, завернутый в капустный лист, который валяется в грязном сарае. Россия сосала и всегда будет сосать», — писала в передовой статье респектабельная «Canadian Tribune». Именно пресса была голосом лощеных западников, постоянно напоминающих, какое место должен занимать русский дикарь, пропахший «гребаным борщом». Любую попытку отказа от этого места следовало пресекать — засудив на лыжной трассе, арестовав банковские счета или направив авианосцы. А еще у «золотого миллиарда» развелось множество новоявленных холуев — эстонцев, поляков, болгар, — активно осваивающих подобный тон в отношении России.

—  Для общего развития, — повторил Шинкарев.

—  Ну, особенного секрета здесь нет. — Собеседница положила ногу на ногу. В ее голосе чувствовалось превосходство эксперта, объясняющего профану основы своей профессии.

—  Если вам интересно... В общем, это похоже на стратагему Сунь-Цзы: «Бросить кирпич, чтобы получить яшму». В стране «третьего мира» выбирается купленная провинциальная газета...

—  «Урюпинская правда»?

—  Скорее «Браззавиль Ивнинг Стандарт». Она публикует оплаченный материал, а экземпляр доставляется в столицу страны и попадает на глаза корреспонденту одного из западных изданий. Тут важно не ошибиться: западная газета должна быть, с одной стороны, крупной, а с другой, — «сливным бачком» для всякого рода сомнительной информации.