курьер.ru

Через минуту-другую темный лес наполнился грохотом, вспышками; тяжело валились деревья, в едком дыму свистели осколки. Артналет прекратился, и сразу последовала команда:

— Вперед!

Из-за деревьев послышались звуки боя — выстрелы, крики, разрывы гранат, — затем все стихло.

—   Передавай Чену — идем дальше. Как там китайцы?

—   Тоже идут.

Чуть рассвело, и стало заметно, что рубеж обороны повстанцев сильно разбит артиллерией. Валялось несколько трупов. Андрей перевернул ближнего — широкое костистое лицо с мелкими веснушками, длинный прямой нос, русые усы и борода.

— Чех, точно, — подтвердил Есаул, который, пригнувшись, пробегал мимо.

«Чех» значит чеченец. Но, по словам солдат, попадались и настоящие чехи.

Опять впереди шум боя. Посветлело: на розовом небе литой черно-зеленой массой громоздился горный кряж. Стало ясно, как далеко еще до перевала. Рывок, короткий бой, переход. Остановка под обстрелом, координаты для своей артиллерии, атака. Снова переход, остановка перед новым рубежом, артиллерия...

—   Второй — Первому. Мы в квадрате двадцать — пятнадцать... двадцать—шестнадцать... двадцать—восемнадцать... Прием...

—   Второй — Первому. У нас нет связи со своими, передаем через тебя — пусть макаки подтягиваются, наших раненых уносят и рубежи занимают. Как слышишь? Прием...

—   Второй — Первому. Прошли ущелье, сейчас в квадрате двадцать-двадцать четыре. Через полчаса начинаем, вместе с вами. Прием.

Взяли первых пленных. На полянке под черной скалой, поросшей влажно-зеленым мхом, пошатываясь, стояли четверо со связанными за спиной руками. У их ног сидели трое раненых. Есаул, покончив с банкой тушенки, подошел к одному из пленных, худому светловолосому парню.

—   Тебя как звать-то, малый?

—   Я...Я...

—   Что — «я»?! Головка от х!..

—   Я-ан. — Губы парня дрожали, на веснушчатом лице виднелись свежие кровоподтеки.

—   И откуда ты, такой красивый?

—   Из Таллина... — Парень всхлипнул.

—   Ну, привет Таллину!!