— Что там случилось? — спросил Клубнев, когда вошла Надя с полной корзиной высохшего белья.
— Душегуб застрелился. Туда ему и дорога. Начальство на «воронках» понаехало. Падальщики. Главный чекист пожаловал.
— Кто такой?
— Генерал Улусов, здесь его все боятся. — Она поставила корзину на табурет и посмотрела на Клубнева, разглядывающего какие-то документы. — А ты не знаешь, Андрюша, кто здесь самый большой начальник?
— Я же не чекист, мое дело — железная дорога, а не шпионы. Видел в окне какого-то генерала с портсигаром в руке. Может, еще придется повидаться. Я здесь человек новый.
Надя присела к столу.
— А скажи-ка мне «новый», как ты сюда попал? Всех «новых» сняли с поездов, лопаты в руки и на карьер погнали строем.
— Я ведь тоже начальство, Надюша. Прибыл на самолете в Новосибирск, а потом на машине до места доставили. Ты хоть знаешь, что здесь произошло?
— Конечно, знаю. Плотину прорвало, мост снесло.
— Плохой из тебя чекист. Плотина прорваться не могла, ее взорвали. Теперь валят на бандитов, но только бандитам мост нужнее, чем всем остальным. И к плотине они подойти не могли, ее полк охранял.
— Матерь честная! Война, что ли? Опять?
— Старая еще не закончилась, немало сволочей по земле нашей ползает. Плотина — это не все. Месяцем раньше в авиационном полку в особо охраняемой зоне взорвали ангары с военными самолетами. Двенадцать машин сгорело. Стопроцентная диверсия, одних рук дело. В зону авиаполка бандиты проникнуть никак не могли. Арестовали двух летчиков. Залетные птицы, они тут ни при чем — нашли козлов отпущения для галочки и успокоились. Теперь плотина, а дальше что? Ладно, не хочу об этом говорить. Принеси-ка чаю, мне надо с документами поработать. — Он постучал по плотному портфелю.
Ближе к вечеру Клубнев отправился на прогулку. Это было опасно, майора могли уже найти, с его документами лучше не попадаться патрулю. Срочно нужна фотография, фотография па документы — у полковника в портфеле лежали временные пропуска на объект, не заполненные. Требовался снимок. Если у тебя есть допуск к объекту, другие бумажки спрашивать не станут.
Фотоателье находилось в трех кварталах. Сфотографировавшись, Павел пошел к центру. Стоило ли рисковать? Развитое чутье молчало. Клубнев доверял своим предчувствиям и сейчас был в себе уверен как никогда. Напротив комендатуры располагалась столовая, возле которой стоял караул, в кармане Клубнева лежали талоны на питание с печатью комендатуры. А почему бы не перекусить? Охраннику он предъявил не пропуск, а талоны, и его пропустили. Бдительностью здесь никто не отличался — тревогу в городе не поднимали, несмотря на более чем странную смерть полковника Лапина. Вполне логично. Враг с документами такой важности в городе сидеть не будет, он попытается уйти, сейчас они обложили переправы, значит, центр города самое безопасное место.
Он сел за столик в центре зала и заказал ужин. Народу скопилось немало, люди заканчивали работу и спешили разойтись по своим норам. Клубнев заметил одну важную деталь: только пять процентов присутствующих между собой здоровались. Это говорило о наплыве командировочных. Так и должно быть. Маленький, тихий городок превратился в воинскую часть — главный штаб восстановительных работ. В столовой работали миленькие официантки, обслуживали быстро, людей не задерживали, скатерти меняли регулярно.
Произошло то, на что рассчитывать не мог никто, в том числе и Клубнев с его интуицией, которой он так кичился. В столовую вошел генерал Улусов в сопровождении какого-то офицера. Он сел за крайний столик у окна и закурил. Офицер направился к буфету.
— Вы не угостите папироской?
Генерал нахмурил брови и повернул голову. Перед ним стоял майор высокого роста, с приятной внешностью и улыбался. Таких наглецов он еще не встречал.
— У вас очень красивый портсигар, генерал. Мне однажды довелось видеть такой же в Мюнхене, в витрине магазина «Шлибер». К сожалению, не хватило денег купить.
Не дожидаясь ответа, майор достал папиросу из портсигара, взял зажигалку и прикурил. Генерал, наконец, пришел в себя.
ebooksa