Что толку было размышлять о том, в доме Беркович или нет? Нужно было просто доехать до этого дома и все узнать. Это решение успокоило Пахомова.
«А если Берковича там нет, — думал довольный собой водила, — то все равно он не сможет ничего доказать. Да, я увез мальчишку, но кто это видел? Майор? Да ему первому никто не поверит. Ведь он должен был находиться дома по болезни, а не в Васкелове на весьма сомнительном «задании». Ведь еще утром он был смертельно болен… А в самом деле странно, почему больной майор так резво бегал и прыгал да еще и умудрился пострелять? Шустрый парень, очень шустрый!»
Уже где-то на подъезде к дому полковника Пахомов сбросил скорость и начал крутить головой по сторонам.
«Так, это должен быть кирпичный коттедж, стоящий на отшибе. Полковник как-то говорил, что он там один такой. Значит, ошибиться будет невозможно!»
Водила миновал поселок, изображенный на схеме вытянутым четырехугольником, и увидел его: большой двухэтажный, белого кирпича, обнесенный забором. Все правильно…
И вдруг — вот оно!
Водила увидел «девятку» майора Берковича, и сердце глухо застучало у него в висках. «Ну вот и все, Боря…»
Свет в доме не горел, по крайней мере так ему показалось. Оставив свой «жигуленок» метрах в ста от дома, Пахомов побежал вдоль редких зарослей, росших у дороги. У дома он перешел на шаг и вытащил свой «Макаров».
Обойдя вокруг дома и заглянув во все окна, Пахомов понял, что через окно ему не удастся проникнуть в дом — на всех окнах были решетки. Поэтому он решил действовать напрямик.
Ему не показалось странным, что дверь в дом была открыта. Он почему-то ожидал этого.
Едва слышно скрипнув дверью, водила оказался в маленькой прихожей, дверь из которой вела в гостиную. Он вдруг подумал о том, что тот, кто ему нужен, там, в гостиной…
Серый свет петербургской ночи падал на круглый стол, покрытый клетчатой клеенкой. Рядом со столом стоял венский стул с плетеным ковриком. Один угол комнаты занимали тяжелый комод и книжный шкаф со старыми журналами и потрепанными книгами, а другой — диван с длинными валиками и квадратными подушками, обтянутый темно-красным плюшем.
На диване, укрывшись шерстяным пледом, спал человек.
Сердце отчаянно колотилось у водилы под горлом, когда он наводил дуло своего «Макарова» на лежащего под пледом. Оставалось только спустить курок — и все, и пятьдесят тысяч долларов у него в кармане. И никто никогда уже не докажет его причастность к утечке сверхсекретной информации. Сделав ЭТО, он может больше никуда не спешить и не прятаться. Все: отныне он свободный человек!
Но стрелять-то, стрелять зачем?
«Стрелять нельзя: баллистическая экспертиза сразу «вычислит» мой «Макаров», — думал Пахом. — Придется кончать Борис Борисыча, как поросенка… А вдруг он визжать станет?»
Пахомова даже передернуло. Однако он вытащил из своего внутреннего кармана нож и выбросил лезвие, которое неожиданно громко лязгнуло в тишине.
Спящий застонал сквозь сон и начал поворачиваться лицом к Пахому. Дрожь охватила все члены водилы, по спине у него поползли холодные мурашки.
Чувствуя, что еще через мгновение он уже не сможет сделать ЭТО, Пахом прыгнул к дивану и с размаху опустил кулак с зажатым в нем ножом на основание шеи жертвы. Лежавший на диване даже не вскрикнул. Напрягшись всем телом и задрожав, как в лихорадке, он через секунду умер.
Вырвав из-под него подушку, Пахом брезгливо накрыл ею голову умершего и осторожно вытащил нож, прижимая его к подушке и тем самым вытирая его.
ebooksa