Ландскнехт

В дверь уже колотили.

– Что? – крикнул Мельник.

– Что ты там делаешь?

– Я сейчас…

– Открой, я прошу тебя.

– Подожди, я быстро, – Мельник прибавил горячей воды. Следовало куда-то торопиться, но куда, он уже не знал. Новая волна тошноты подступила к горлу. Мельника трясло от гадливости к самому себе и стыда, тяжелого обжигающего стыда.

Мельник громко застонал, подавился и закашлялся. Ванная комната наполнялась паром.

– Открой! – в дверь забарабанили.

Мельник упал на колени, не глядя протянул руку и завернул оба вентиля.

– Я уже иду, – пробормотал он. Пар медленно вытягивало в щель, откуда сквозила струя холодного воздуха. Она остудила раскаленный лоб.

Мельник снял с веревки полотенце, набросил на плечи и стал медленно обтираться, тупо глядя в запотевшее зеркало.

– Я иду, – пролепетал он в пространство перед собой.

Он натянул штаны и толкнул дверь. Каким-то странным образом она оказалась заперта на задвижку. Он отдернул шпингалет и вышел в коридор.

Никого. Если Полина и была, она не стала его ждать.

"Бывает", – подумал Мельник. После "бани" прохладный воздух вернул голове ясность. Он прошлепал по линолеуму, оставив цепочку мокрых следов, и зашел в комнату. Жена плакала, уткнувшись лицом в подушку. Мельник помялся, чувствуя, как струйка воды с волос скатывается между лопаток вдоль позвоночника, и наконец решился приблизиться к супруге.

– Ты что? – спросил он.

Полина зарыдала. Мельник присел на корточки и погладил ее по голове.

– Ты, это, прости.

Полина обернулась к нему, глаза у нее были красные.

– Что с тобой происходит?