— А где ты узнаешь? — спросил Буров.
— Много будешь знать — скоро состаришься, — сухо отозвалась она.
— А от старости и умирают иногда, — засмеялся Павлов.
— Мне цыганка нагадала: до сорока проживу, и все, — притворно опечалился Лев. — Так что ждать осталось совсем ничего.
— А сколько тебе сейчас? — спросила женщина.
— Сорок, — обреченно кивнул Буров и, не сдержавшись, весело улыбнулся.
— Ты скоро? — проводив Ахмидову до двери, спросил Павлов.
— Через час приду, — она посмотрела на часы. — Если узнаю что-то срочное — сразу.
Хлопнув дверью, Татьяна вошла в дом. Фомин сплюнул и зло выматерился.
— Эй! Зятек! — сердито окликнула его из раскрытого окна пожилая женщина. — Матюки здесь не раскидывай!
— Мария Ивановна! — повернувшись к ней, умоляюще проговорил Александр. — Скажите же ей…
— Я в ваши дела когда-нибудь влезала? — сухо спросила теща. — Вы сами уже родители! Вот сами и решайте, что да как лучше. — Обернулась и, убедившись, что дочь слышать ее не может, она понизила голос: — Обиделась она крепко. Это ж надобно такое сказануть! — не выдержав, сорвалась женщина. — Мол, Светка…
— Да не говорил я так! — заорал и майор.
— Как же не говорил-то! — рассердилась она. — Какого же лешего свекровь говорит, что после ранения ты детей делать не можешь?!
— Кто?! — захлебнулся в яростном крике Фомин.
— Мать твоя, вот кто. Перед тем как за границу уезжала. Мне прямо так и сказанула!
— Танька! — рванув дверь, заорал Александр. — С этим потом разберемся! Я тебе правду говорю! Светланку похитить могут!
— Пусть только сунется кто, — сказала Мария Ивановна. — Я им дам Светку! — Она потрясла сухоньким кулаком.
— Таня! — Майор загрохотал кулаками в дверь. — Открой!
— Хватит фулиганить! — разозлилась теща. — А не то сейчас милицию вызову! — И, видимо вспомнив, кто ее зять, с силой закрыла ставни.