— Ты ее, Офелию, как опознавать будешь?
— Есть пароли. Знаю в лицо. Случайности исключены. Я с нею несколько раз встречался — работали и раньше в паре.
«Вот, вот, — прокомментировал снова Рен, — тогда и завели шашни. Недаром тебе так хочется с нею встретиться. И Сорока сообщал, девка — огонь».
— Что-нибудь придумаем, — наконец отозвался он. — Есть у меня одна думка…
Во время этого длинного разговора Чуприна не проронил ни слова. Он давно привык быть тенью Ре-на, его телохранителем, советчиком. Он сидел неподвижно, будто дремал, и невозможно было понять, как. относится к намеченным планам. Но Рен знал, что стоит ему вдруг, внезапно приказать «Стреляй!», и в ту же секунду прогремит выстрел, упадет Дубровник с пробитой головой: для Чуприны существовал только один начальник — батько Рен. Рен лично обучил Чуприну всем хитростям жестокой войны, и Чуприна не знал другой жизни, кроме той, которую сотворил ему своими жилистыми руками Рен.
Шутки сквозь слезы
Сорока вызвал Иву на срочную встречу. Место встречи — квартира пани Насти.
Референт начал издалека.
— Если я не ошибаюсь, вы получили приказ от нашего общего руководства по прибытии в город находиться в нашем распоряжении?
Ива подтвердила. Она пришла на встречу взволнованной, возбужденной: не могла усидеть в кресле, вскакивала, ходила по комнате, твердо и резко печатая шаг. Сорока это заметил, но причины такого ее настроения не знал.
— У меня к вам большая просьба, — вкрадчиво сказал он.
— Сегодня у меня радостный день, — лукаво ответила Ива, — поэтому просите что угодно.
— Ловлю вас на слове, — Сороке явно нравилась сговорчивость Ивы. — Поэтому поручаю вам лично заняться розыском Марии Шевчук.
— Что? — Ива, мерившая шагами комнату, остановилась, будто наткнулась на препятствие.
Сорока принялся объяснять.
— Два курьера погибли, пытаясь распутать этот узел. Провалы в том районе сыпались один за другим. Сорвана важнейшая операция — это серьезно подорвало наш престиж за кордоном. Так неужели мы можем допустить, чтобы она осталась в живых?
— Северин и Марко погибли по собственной глупости. Шевчук здесь ни при чем. Провалы на вашей совести, друже референт: видно, были допущены ошибки при подготовке подполья. Или ваши люди слишком беспечно относились к конспирации…
— Ива, не забывайтесь! Не я у вас, а вы у меня в подчинении!
— Фи, друже Сорока, — презрительно поморщилась Менжерес, — давайте поторгуемся, кто кого выше. С одной стороны, вы — референт службы безопасности краевого провода, а с другой стороны, я — курьер закордонного руководства… Не чинами, — продолжала она сурово, — а реальными действиями определяется ценность человека.
— Не читайте мне нотаций! — прикрикнул Сорока. — Лучше сразу признайтесь, что это задание вам не по силам! Контролировать всегда легче, чем рисковать самому.